Побывать в Узбекистане было моей давней навязчивой идеей. Но испортившиеся в 2010 году отношения между нашими странами перспективу турпоездки почти исключали, а уж о командировке с журналистским удостоверением в кармане и мечтать не приходилось. Но вот долгожданное потепление. Туры в Узбекистан стали появляться в продаже. Не дожидаясь, пока ворота снова накрепко захлопнутся, я купила путевку, прыгнула в автобус и отправилась в самое удивительное путешествие в своей жизни.
Ташкент встретил мартовским похолоданием. Первопроходцы, 40 осоловевших с дороги туристов из Бишкека, зябко ежились на пронизывающем ветру. Почему-то мы считали, что в Ташкенте в марте холодно быть не может. Однако термометр фиксировал красноречивый «ноль», несмотря на прогноз синоптиков, обещавших 10-13 тепла. А мы-то захватили с собой кроссовки и весенние пальтишки, вот ведь незадача…
Впрочем, если выбраться из тени на солнце, можно было даже снять перчатки. И фотографировать, фотографировать.
«Я гуляю по Ташкенту»
Современный Ташкент, я имею в виду кварталы, отстроенные в постсоветский период, с архитектурной точки зрения показался мне неким… гибридом Алматы и Ашхабада с примесью традиционного узбекского ажурного, мозаичного и резного колорита, который словами не описать, надо увидеть. Белый мрамор, гранит, синее стекло, разнообразие геометрических форм и наивный пафос – все это я уже явно где-то видела. Впрочем, результат вышел скромнее казахского и туркменского. И не то чтобы денег не хватило. Узбекистан – небедная страна, все сказки на этот счет – ерунда. Узбекское государство живет значительно богаче кыргызского. По факту. Просто Ташкент больше ориентирован на своих жителей, чем Ашхабад, и меньше – на производство впечатлений, чем казахские столицы.
Казахстан - явно стратегический партнер для Узбекистана, это, пожалуй, бесспорный факт. Казахское влияние тут очень сильно, это чувствуется во всем. Например, в милом ресторане «Уголок», куда мы пришли поужинать, вперемешку с узбекскими мотивами из динамиков рвалась песня «Астана», а на базаре продавцы, не поморщившись, брали тенге по курсу. Впрочем, гид сказал мне по секрету, что по части песни администрация просто хотела угодить нашей разношерстной и шумной компании. Но перепутала, из какой страны туристы. Бывает.
Очень сильный след в архитектуре Ташкента оставило российское колониальное наследие. Например, тут есть дворец опального, лишенного титулов князя Николая Романова (не путать с последним российским царем!). Местечко колоритное, а история туркестанского романтика, авантюриста, бабника и тонкого искусствоведа, вложившего в благоустройство края больше, чем вся Российская Империя, и того колоритнее. Например, царский отпрыск завел две жены, обе из простого народа. Брак его не признавала церковь. Но он появлялся на официальных приемах с обеими «женами», под ручку. Периодически, пережидая гнев разъяренного князя, супруги отсиживались в камышах. А еще князь Николай завел зверинец на территории своей резиденции, выстроив его симметрично бараку жандармов (за каждым движением разжалованного князя следила царская охранка). Гостям он говорил, что у него два зверинца – слева и справа. Нарывался, в общем, как мог.
Не отпускает и советское прошлое. Конечно, землетрясение, разрушившее город в 1966 году, до сих пор болью отзывается в сердцах жителей. Мало кто знает, что основная часть жертв стихии погибла не в первый день, а в течение года, потому что вслед за мощным толчком в тот период последовало еще 700 менее крупных землетрясений. Тогда на помощь пришла вся огромная советская страна. Что удивительно, практически не было зафиксировано фактов мародерства. Может быть, потому, что за это преступление полагался расстрел на месте без суда и следствия. История переписана не только в наших пенатах, отношение к советскому периоду тут сложное, но памятник, посвященный этой эпохальной трагедии, в почете у жителей Ташкента. На всех ташкентских свадебных фото есть этот внушительный монумент.
Еще один запомнившийся мне памятник – это скульптура, олицетворяющая скорбь Родины по погибшим во время Второй мировой войны. Да, тут Великую Отечественную называют так: Вторая мировая. Скульптор изобразил пожилую женщину, сидящую в сгорбленной позе возле вечного огня. Ее лицо абсолютно живое, это трудно объяснить, но невозможно не увидеть и не почувствовать. Скорбь. Все слезы выплаканы, вопросы к судьбе и Богу остались без ответа, только горе в этом лице. Пробирает до костей. Даже сейчас пишу, а слезы наползают и текут по носу.
«А живем мы хорошо»
Теперь немного впечатлений о жизни в соседней стране. Сразу оговорюсь, они поверхностные, но поделюсь все же. Первое, что бросилось в глаза и кольнуло в самое сердце, – чистота. Боже, какая же в Ташкенте чистота! Не стерильная, ашхабадская, и не чопорная, европейская, а жилая, как у заботливой и хлебосольной хозяйки, которая аккуратно выметает сор каждое утро. Возле домов и офисов нередка картина с утра – люди с вениками и метлами. «У вас субботник?» - поинтересовались мы у гида. «В смысле?» - удивилась она. Тут так живут. Убирают за собой и вокруг себя. Нерадивый абориген бросил в парке на пол горсть шелухи от семечек. За ним шел другой. Остановился и молча стал собирать мусор руками. Никто не удивился этому поведению. Тому, кто намусорил, сделали замечание. Такие дела.
А вот с общественными сортирами в Узбекистане прямо как у нас. То есть не очень. Однако нигде не нагажено. Как это получается – не спрашивайте у меня. Я не знаю. Криминальная обстановка очень спокойная. Машины, к примеру, не угоняют. Потому что срок за угон – 25 лет, и откупиться почти нереально. Уличной преступности и краж почти нет. По улицам гуляйте на здоровье, если не лень шесть раз за прогулку показать паспорт и регистрационную карточку патрулю. В метро, в театре, в крупном торговом центре – мощная охрана, проверят все. Зато сумка, забытая в кафе, будет вас ждать, скорее всего. Вместе со всем содержимым. На базаре тоже можно расслабиться и не прижимать к груди карман с кошельком. Бывает, конечно, что и крадут, но не часто. Многое нельзя фотографировать – например, метро внутри, здание СНБ, резиденцию и прочие «стратегические объекты». Сфотографируешь – придется удалить. Милиция начеку. Хотя иногда нам казалось, что проверяют все же вполглаза, больше для галочки.
Узбекский сум по официальному курсу меньше сома в 40 раз. Но реальный (черный) курс доллара диктует другие цены: за один сом 100 сумов. Доллары на сумы по черному курсу поменять «с рук» можно (в принципе, продавцы берут и долларами, но по невыгодному курсу). Сумы на доллары – уже нет. Цены в Ташкенте, если считать по черному курсу, сравнимы с нашими, но в среднем. Продукты, проезд и коммуналка стоят дешевле (например, такси – 30-70 сомов, если пересчитать). Одежда, мебель и машины – дороже. Недвижимость в Ташкенте подороже, очень популярны новостройки, их скупают на этапе котлована. Никто не боится потерять деньги, потому что знают – государство защитит. Уровень жизни в целом сравним с нашим. Но есть нюансы.
Товарного изобилия по части предметов потребления в Ташкенте особо нет, ввоз сильно ограничен разными способами. Например, «растаможка» одного импортного автомобиля увеличит его цену почти в два с половиной раза. Потому по улицам в основном разъезжают изделия узбекского автопрома (по франшизе с Chevrolet и Daewoo). Стоят эти узбекские авто на местном рынке ощутимо дороже, чем, например, в городе Оше. Это так тут поддерживают местного производителя. Местного потребителя вообще никак не поддерживают, честно говоря. Ассортимент магазинов одежды заставил мои глаза полезть на лоб – это что, так еще бывает? Турецкая ерунда стоит просто каких-то невероятных, дурных денег, а местный текстиль дешев, но проблемы с ассортиментом налицо. Обувь – вообще проблема, хорошая совсем немыслимо дорога, а плохая… тоже недешева. Во всяком случае, подороже, чем у нас.
Автомобилей на улицах в разы меньше, чем в Бишкеке, притом что город населяют, по официальным данным, три миллиона, а по фактическим – четыре миллиона человек. Пробок нет. Гид, правда, сказала, что бывают. На одном из перекрестков мы простояли две лишних минуты. «Вот же, видите, пробка», - радостно сообщила она. Ну-ну.
Узбеки любят белые машины, наверное, из-за летней и весенней жары. Поэтому картина, когда на перекрестке встречаются, скажем, семь абсолютно одинаковых автомобилей, – норма. Для бишкекчанина, привыкшего к феерическому разнообразию и несусветному бардаку, картинка забавная. Но вообще-то это довольно красиво: чистые улицы, чистые одинаковые машины, чистые трудолюбивые, спокойные люди с расслабленными лицами. Но очень хочется домой. Потому что вкус свободы ничем не компенсируешь. И я не шучу и не иронизирую сейчас.
Кстати, к Кыргызстану узбекистанцы относятся никак. Ну, или с легким опасением. Для них это горная дикая страна, из которой может прийти смута, с которой непременно справится мудрый правитель. Все. Никаких идей о партнерстве в воздухе не витает. Простите, но уж как есть.
Конечно, неизбежен разговор о еде. До поездки в Узбекистан я думала, что не люблю плов. Оказывается, я его просто никогда не ела! Множество чудесно сочетающихся специй и круп, желтая распаренная, но не мягкая морковь, несколько видов мяса, перепелиные яйца, восхитительные кусочки чего-то… овощного в тарелке размером с небольшое футбольное поле – такова половина порции в знаменитом «Центре плова». Это вкусно.
Популярны также сладкие восточные изыски, сухофрукты (похожие на слегка подвяленные свежие абрикосы и виноград, сладчайшие и невероятно вкусные), мясные блюда: шашлыки (в одной тарелке подадут 2-3 вида, это порция), цыплята табака, вареные, пареные и жареные горох и мясо. Салаты – в изобилии. Но овощи мне показались невкусными. Может быть, просто не сезон.
Об особенностях кухни в Самарканде (и вообще об этом сногсшибательном городе) расскажу на следующей неделе. А пока – все. Пора спешить по делам, ругая во все корки бишкекские пробки.
Светлана Бегунова
Фото Татьяны Михайловой