Исповедь педагога
Всё пролетело в одно мгновенье: и безоблачное октябрятское детство, и восторженное пионерское отрочество, и романтическая юность. А дальше…
Развал Союза, перестройка, дефолт…
Всё, на чём зиждилось наше воспитание, образование, сознание, да и мировоззрение вообще, потерпело крах! Идеалы равенства, братства втоптаны в грязь. Призывы Ленина: «Учиться, учиться и учиться!» заменены на : «Деньги делают деньги!»
Была разрушена наша вера в то, что мы живём в самой лучшей, самой свободной стране! Что мы идём единственно верным курсом, что границы нашей великой Родины надёжно защищены и нас ждёт светлое, великое будущее!
У нас отобрали веру, надежду, а что взамен?
Провозгласили независимую, суверенную республику. Но какая же независимость может быть, если мы по уши в долгах?! Мы зависим от всех и вся! Экономика разрушена до основанья, плюс две революции… Внешние долги…
Но самое страшное – будущее не манит своей привлекательностью. Какой-то тупик! Хочется бежать, спасаться!
Я тогда была студенткой III курса Кыргызской национальной консерватории. Тогда сложилось так, что люди искусства превратились в самый незащищещённый слой населения. Многие тогда побросали музыку и пошли на базар, кто-то спился, кто-то уехал, «иных уж нет, а те далече»…
Уехали прекрасные специалисты, наши педагоги евреи, немцы, русские. Отбыли на свою историческую родину. И это не только те, кто работал в области искусства.
И остались мы один на один с базаром… Надо было как-то жить… Надо было тупо выживать…
Помню слова своей свекрови: « Бросай музыку, кому это сейчас нужно? Закончишь бухгалтерские курсы, пойдешь работать бухгалтером». И это говорила мне ни кто-то, а заслуженный деятель культуры КР, женщина, которая сама воспитала своих детей на высоких идеалах. Что говорить об остальных?
Если бы я была более энергична, я бы наверно так и сделала. Но я побоялась круто менять свою жизнь. Я всё-таки доучилась в Консерватории до конца. Этот тяжелый период для всей страны и для меня лично совпал со счастливым моментом моей жизни – рождением дочери. Пришлось брать академический отпуск, сидеть на шее у родных. И именно в этот момент мужу и родителям по несколько месяцев не платили зарплату, в магазинах пустота, ввели карточную систему… Но самое печальное люди потеряли веру в будущее. Кругом царила депрессия. Даже вспоминать тяжело то время, ту ситуацию.
Но лично у меня была огромная мотивация – у меня появилась дочь! Значит я должна встать на ноги, чтобы вырастить и воспитать это маленькое родное существо!
В результате я успешно закончила Консерваторию, получила диплом преподавателя фортепияно, концертмейстер, артист камерного ансамбля. Для меня это был маленький подвиг.
До сих пор в кошмарных снах мне снится, что я выхожу в зал, сажусь за рояль и не помню ни одной ноты! Просыпаюсь в холодном поту…
После получения диплома я устроилась в самую «крутую» Центральную детскую музыкальную школу им. Шубина. Школу с богатыми традициями, бережно предаваемыми из поколения в поколение. В советское время работать в этой музыкальной школе было престижно – здесь учились, да и сейчас учатся дети элиты страны – известных политиков, интеллигенции, госчиновников и бизнесменов. А значит контингент детей из престижных и обеспеченных семей. Кто-то скажет: «Работа не пыльная…» Но на деле оказалось всё иначе.
Прежде чем начать свою основную работу педагогом и концертмейстером, мне пришлось перемыть этаж музыкальных классов, такой был порядок. С августа по сентябрь драила, чистила, оттирала. Многие педагоги принимали меня поначалу за уборщицу.
Затем начался учебный год. Работа сложная, требующая глубоких знаний психологии, высокого профессионализма, творчества… А зарплата мизерная… Пришлось устраиваться ещё в два места, чтобы сводить концы с концами…
С тех пор и по сей день, я работаю в двух-трёх местах. После работы даю частные уроки музыки. Сколько было казусов и неприятностей из-за того, что брала на себя непосильно большую нагрузку – от усталости засыпала на уроках, перепутав дни недели, ехала через весь горд домой к одним ученикам, вместо других. А сколько кошельков у меня крали в маршрутках, когда я уставшая, потеряв всякую бдительность, возвращалась домой…
В музыкальной школе у меня всегда было три ставки, хотя это и нарушение закона. Я работала все шесть дней в неделю, а перед экзаменами и в воскресенье. Напротив окон моего класса была кирпичная стена соседнего дома. Иной раз, упершись взглядом в эту унылую стену, я чувствовала себя заключенной, а жизнь свою беспросветной.
Но были моменты, когда после экзамена или концерта коллеги хвалили моих учеников за удачное выступление, а родители моих воспитанников рассыпались в словах благодарности, и дарили цветы. Это покрывало всё с лихвой – все невзгоды и усталость как рукой снимало.
А самое главное – это восторженные глаза детей, полные благодарности и гордости. Я твердно убеждена, что общение с детьми это своего рода терапия, лекарство от депрессии, уныния и повседневных невзгод. Дети обязательно сделают или скажут что-то такое, отчего захочется смеяться, как в детстве. В из глазах можно увидеть себя беззаботной и счастливой.
Чтобы работать с детьми мало быть только профессионалом в своей области. Нужно быть педагогом, а еще психологом. Я, например, благодаря многлетнему опыту, общаясь только с ребенком, не видя его родителей, безошибочно могу определить в какой семье воспитывается ребенок,есть ли у него отец, или он растёт в неполной семье, есть ли у него сестры, братья или он единственный малыш, хватает ли ему внимания, любви, ласки или он эмоционально одинок, и боится вступать в этот огромный мир.
Учитель музыки – это нечто большее, чем просто учитель. Это наставник, старший товарищ. Любопытно наблюдать как педагог настраивает своего ученика на выступление. Отводит его в сторону, чтобы никто и ничто не отвлекало и словно вводит в транс, чтобы каждое важное замечание дошло до его сознания. Правильный настрой – залог удачного выступления.
Одна моя ученица призналась, что когда она выходит на сцену у нее от страха немеет все тело. Перед ее выступлением на госэкзамене на сцене большого зала, мне пришлось провести большую подготовительную работу. Я была своего рода психотерапевтом.
Музыкальное образование в нашей республике основывается на советском музыкальном образовании, которое было лучшим в мире. А оно в свою очередь корнями уходит в русское музыкальное образование, основоположником которого были М. И. Глинка, братья Рубинштейны, Гнесины и другие. Выпускники музыкальной школы в советское время продолжали обучение в музыкальном училище, затем в Консерватории. Могли стать профессиональными музыкантами, педагогами, концертмейстерами, оркестрантами.
В наше время, закончив музыкальную школу, редко кто продолжает своё обучение дальше. Профессия музыканта не престижна, а чтобы овладеть ею, нужно потратить много сил и времени. А для того, чтобы стать хорошим музыкантом нужно положить на это жизнь.
К сожалению, занятния музыкой «для себя» достигли верха формализма. Я, например, не понимаю, как можно овладеть инструментом, например фортепиано, по компьютерной программе?! Тупо нажимать на клавиши, не зная нот?! Я считаю, что так называемый keebord – электронная клавиатура, скорее игрушка, нежели музыкальный инструмент. И вся система обучения упрощается для минимума.
Я удивляюсь родителям, которые так боятся, что их чадо перетрудится. Я убеждена, и стараюсь убедить в этом родителей своих учеников, что трудности должны быть, что только преодалевая трудности ребёнок может стать личностью!
И ещё я против американизированной системы обучения, когда к ребёнку «нельзя прикасаться». Тысяча прикосновений должно быть, по нашей методике – чтобы «поставить» руку, словно заново её «лепишь»! «Ставишь» каждый палец. Освобождаешь кисть, предплечье, плечевой пояс. Затем работа над звукоизвлечением.
И лишь затем начинается самое сложное, работа над музыкой – осмысление художественного образа, заложенного композитором, над формой произведения. Это бесконечный процесс!
Но самое главное в нашей работе, я считаю, это общение с учеником, с ребенком. Ведь мы, учителя, имеем дело с самым тонким и нежным предметом – душой ребёнка. А значит работа должна быть ювелирной. Душу ребёнка нельзя ранить, но и идти у него на поводу тоже нельзя. Нужно также заручиться поддержкой родителей ученика и убедить их в том, что вместе мы делаем общее дело.
Несмотря на всю сложность системы обучения, количество желающих заниматься музыкой не уменьшается. Каждый год набор в нашу музыкальную школу велик. Во все времена родители старались дать своим детям хорошее образование, в том числе музыкальное. И это безусловно радует.
В советское время музыкальная культура в нашей республике получила достойное развитие. Наша задача сегодня не потерять тот уровень, который был достигнут в советские годы. Во всём мире считается, что музыкально образование одно из дорогостоящих в мире. У нас же оно является доступным для широких масс.
В наших музыкальных школах работают настоящие энтузиасты, получившие закалку в советское время. Молодёжь, к сожалению, не очень стремится освоить профессию педагога – это тяжёлый, кропотливый и малооплачиваемый труд. Эта профессия не считается престижной, потому что нам не дают взяток и мы не ворочаем большими суммами денег. Преподаватели музыки, зачастую люди непрактичные и не устроенные в материальном плане. Мы часто шутим между собой, учителя потому так хорошо выглядят, что на нашу зарплату не разжиреешь. А кто-то считает, что мы лузеры, неудачники.
Что им возразить? Наверно только одно – мы учителя, делаем благородное, и как мне кажется, богоугодное дело. И ничего нет прекраснее, чем общение с детьми, с их чистыми душами. И нет ничего лучше, чем прививать им любовь к прекрасному, к миру музыки.
Учитель музыки с 20-летним стажем Айша Маратовна