Мы, кыргызстанцы, за ежедневными заботами и рутиной, совершенно не задумываемся и даже не придем особого значения той борьбе, которую сейчас проводит Генеральная прокуратура. Возбуждены уголовные дела в отношении 12 депутатов, 4 министров, 10 судей, а также ряда акимов, мэров, губернаторов. За скупыми строчками пресс-релизов, о том, что возбуждено очередное уголовное дело в отношении очередного депутата, таится громадная работа, и не только по обличению высокопоставленного преступника. Это работа по изменению сознания нашего общества, по возвращению простых общечеловеческих понятий, что такое хорошо, а что такое плохо.
Главным двигателем и идейным вдохновителем этой титанической работы является Генеральный прокурор страны Аида Салянова – хрупкая женщина, с железным характером. О последних результатах работы органов прокуратуры, которым 22 ноября исполняется 90 лет, наше интервью.
О громких делах
- Аида Женишбековна, мы обыватели очень радуемся, когда Генеральная прокуратура возбуждает уголовные дела в отношении сильных мира сего, особенно в отношении депутатов Жогорку Кенеша. Но почему-то до сих пор никто не осужден судом, в суде дела как будто разваливаются. Это слабое следствие или продажная судебная система?
- Если говорить о депутатах, то пока еще ни одно дело в суде не развалилось. Например, в отношении троих депутатов, по делу покушения на насильственный захват власти, уголовное дело дошло до Верховного суда, решение по ним было принято и вступило в законную силу, все трое осуждены и лишены депутатских мандатов. По Тюлееву тоже есть приговор в первой инстанции, он осужден на 11 лет, сейчас идет суд второй инстанции. По Келдибекову, нам стоило больших усилий закончить расследование, дело передано в суд. Но в суде ему изменили меру пресечения, и он покинул пределы страны.
- То есть это ошибочное мнение, когда говорят, что по резонансным делам нет достаточной доказательной базы?
- Да. Потому что, когда речь касается особых фигурантов, мы эти дела с особой тщательностью контролируем, чтобы не допустить никаких ошибок.
- Суд над Тюлеевым длится уже второй год. Первая инстанция его осудила, и вдруг зазвучали мнения, что он абсолютно не виновен. Так есть в его действиях состав преступления или нет?
- Солидная доказательная база по нему собрана и предоставлена в суд. О его виновности должен сказать суд, но у следствия нет никаких сомнений по поводу его виновности.
- Депутат Урмат Аманбаева оказалась под вашим прицелом. Сразу же ее брат – омбудсмен оживился и начал защищать ее, заявив, что вы ему за что-то мстите. Тут же депутатша в СМИ вылила в ваш адрес «помои». Как прокомментируете эту ситуацию?
- Во-первых, ничего личного. Во-вторых, омбудсмен заявляет, что раскрыл лицо прокуратуры, выявил многочисленные нарушения, которые подтверждены судом. Ни одного такого решения нет, и не было. Было единственное решение, когда возбуждались уголовные дела по беспорядкам в Караколе 8 октября прошлого года, по статьям «Захват заложника», «Применение насилия в отношении представителя власти», «Хулиганство». Напомню, силовики проводили спецоперацию после того как митингующие несколько часов удерживали в заложниках полномочного представителя правительства Эмильбека Каптагаева. Так как митингующие оказывали активное сопротивление, силовики применили приемы рукопашного боя. Позже Каракольский суд вынес решение, что сила была применена законно. Омбудсмен, пытался доказать, что это были пытки и требовал возбудить в отношении тех сотрудников, которые налаживали общественный порядок, уголовные дела по статье «Пытки». Естественно мы отказали. И этот отказ он обжаловал в суд. Омбудсмен выиграл суды двух инстанций, но Верховным судом эти решения были отменены. В рамках другого процесса, поэтому же вопросу судом также вынесено решение, что действия прокурора по отказу в возбуждении уголовного дела приняты в строгом соответствии с Законом.
- Это единственный момент?
- Да, это был единственный момент. И хотя омбудсмен говорил только о решениях Генерального прокурора, я специально делала запрос по всем областным, городским и районным прокуратурам, чтобы выяснить, когда решения органов прокуратуры признавались незаконными. Таких фактов нет.
- Тогда в чем состоит месть?
- Я тоже не вижу логики. Дело по его сестре Урмат Аманбаевой было возбуждено в мае 2013 года. Он стал омбудсменом в октябре 2013 года. То есть намного раньше, чем он занял этот пост. И возбуждено оно было по справке Департамента лекарственного обеспечения министерства здравоохранения, потом проверяла Счетная палата, обе проверки выявили нарушения.
- Немного объясните, в чем именно обвиняют депутата от фракции «Республика» Урмат Аманбаеву? Что за коррупционную схему она создала?
- Эта преступная схема стала работать с 2009 года и продолжала работать до 2013-го. Конечно, появляются вопросы - как она, будучи депутатом с 2010 года, могла быть в этой схеме? А оказалось, что в 2009 году она действительно вовлекла в эту схему директора этого Центра, медсестер и заведующую аптекой. Под предлогом того, что много проверяющих, и для того, чтобы встречать и провожать нужны деньги. Для этого медсестры должны были указывать в своих документах завышенные требования необходимых лекарств, якобы для лечения больных туберкулезом. И якобы одна фирма ОсОО «БУМ» поставляла эти лекарства. На самом деле никаких лекарств не поставлялось, и не использовалось в таком количестве. А фирму эту создала сама Урмат Аманбаева. Даже аббревиатура этой фирмы расшифровывалась «Бирге Урмат, Манзура». Манзура Улходжаева– частное лицо, Аманбаева ее привлекла в качестве директора ОсОО. По ее показаниям, она никогда не поставляла никаких лекарств, в тендерах никаких не участвовала. Все финансовые бумаги заполняла Урмат Аманбаева, которая к тому же являясь председателем тендерной комиссии. И по документам получалось, что Центру требуется огромное количество лекарств, идет поставка этих лекарств, они активно используются больными. И эти нарушения все время закрывались.
Когда она стала депутатом в 2010 году, этот «БУМ», также продолжал «поставлять» мифические лекарства, деньги из бюджета также выделяются. По показаниям Улходжаевой она получала 5% от всей суммы, а 95 процентов Аманбаева забирала себе.
- Получается, депутат деньги делала из воздуха?
- Да. Так и получается.
- Там же речь идет о довольно больших суммах. Может она их потратила на то, чтобы стать депутатом?
- По показаниям одного из фигурантов этого дела строительство гостиницы Аманбаевой в Оше приходится на это время.
- Как вы оцениваете тон ее сегодняшних интервью, где она открыто клевещет на вас?
- Правоохранительные органы и суд должны дать оценку ее высказываниям, потому что сами депутаты приняли закон о ложном сообщении. Аманбаева обвиняет меня в особо тяжких преступлениях. В одном случае она говорит, что я вымогала деньги у сестер Батукаева. В другом случае обвиняет в содействии побегу Акмата Бакиева. Поэтому соответствующая проверка, соответствующая оценка этим доводам должна быть дана. После того как первая ее статья появилась, я отправила ее на проверку в ГКНБ и проинформировала об этом Президента.
- Другой депутат от фракции «Ар-Намыс» Нурлан Торобеков подделал диплом о высшем образовании. Расскажите, зачем ему вообще нужно было идти на подделку?
- Следствие не может сегодня сказать, кто подделал диплом. Мог любой человек его подделать. Факт в том, что такой диплом, копию которого он предоставил в аппарат Жогорку Кенеша для предоставления его в аппарат Президента, для присвоения ему классного чина, ему не выдавался. За таким номером, но за другой датой выдавался диплом совершенно другому лицу, на другом факультете. Этот факт подтверждает и министерство образования, и те лица, чьи подписи стоят в предоставленной им копии диплома. Все они заявили, что это не их подписи, включая председателя госкомиссии.
- Вас возмущает такой факт, что люди с липовыми дипломами вершат судьбы страны, не говоря уже о тех личностях, которые бессовестным образом делают из воздуха деньги, а потом учат нас, как жить и на каком языке разговаривать? Меня интересует ваше мнение как гражданина, а не как Генпрокурора.
- Конечно. Они работают в самом главном органе страны - в парламенте. Мы все живем и работаем по тем законам, которые там принимаются, и конечно же хотелось бы, чтобы сами законотворцы уважали Закон.
- Удивительная закономерность, как только возбуждаются уголовные дела, человек становится болезненным, недееспособным. Как вы оцениваете, что у нас такие болезненные депутаты?
- Действительно, почти все депутаты, как только становились фигурантами уголовных дел, сразу же заболевали той или иной болезнью. Я не хочу говорить о том, что они вообще ничем не болеют. Потому что возбуждение в отношении любого человека уголовного дела накладывает определенные негативные отпечатки на самочувствие. Но когда это превращается в тенденцию, возникают определенные вопросы.
- На вас не пытались выйти родные и близкие этих депутатов, в отношении которых вы возбуждаете дела?
- Попытки всегда есть.
- Что обещают, если не секрет?
- Я не могу сказать, что предлагают какие-то конкретные ценности и блага, потому что люди знают, что я человек честный и предлагать мне ничего не надо. Но помочь, поспособствовать, посодействовать просят практически по каждому делу.
- И все-таки из всех фигурантов, по которым когда-либо вы возбуждали уголовные дела, возмутительнее всего ведет себя Аманбаева. Какие ощущения у вас от ее нападок?
- Неприятные, конечно. Каждый депутат, каждый госчиновник и каждый гражданин должен понимать, что я делаю государственную работу. И в принципе все депутаты уже знают, что
со мной о чем-то договориться невозможно, меня о чем-то просить бесполезно. Действительно, поведение Аманбаевой вышло за все рамки. И я и в парламенте сказала, что этому будет дана правовая оценка. Депутаты просили обратить внимание на правильность квалификации уголовного дела. Действительно ли ее действия подпадают под ст. 303 «Коррупция». Высказывались некоторые сомнения.
- Она заявляет, что на бухгалтера, коим она на момент совершения преступления являлась, не имели права возбуждать дело по коррупции. Это так?
- Она являлась должностным лицом. И законодательство четко раскрывает, кто является должностным лицом. У нее были административно-хозяйственные функции, у нее были полномочия по управлению, распоряжению государственным имуществом, она требовала отчетность по материальным ценностям. Соответственно она являлась должностным лицом. Необходимо отметить, что ни она одна была должностным лицом. Там был еще и директор этого Центра, мы его тоже привлекаем по этой же статье. И в 2010-м году она продолжает эту схему уже в качестве депутата, должностного лица, обладающего властными полномочиями.
- Генеральной прокуратурой возвращено в муниципальную собственность 65 гособъектов с 2011 по 2014 годы. То есть за период вашей работы. Расскажите, пожалуйста, о наиболее крупных возвращенных объектах.
- Если за эти три года мы возвратили 53 садика, то с 1999 года до 2011 был возвращен всего один детский сад. А в целом возвращено 246 объектов, включая 181 земельный участок, 3 социально-культурных объекта, 6 медицинских объектов и 1 ипподром. Сейчас мы судимся по столичному ипподрому «Ак-кула», тоже хотим вернуть в госсобственность.
- То есть эти объекты были приватизированы за копейки?
- Эти объекты были приватизированы незаконно либо использовались не по назначению. По ценам, конечно, тоже есть большие вопросы.
О критике
- В ваш адрес звучит критика, что вы возбуждаете уголовные дела в отношении членов всех партий, кроме СДПК. Это намеренная работа?
- По СДПК у нас были большие вопросы по Орозбаеву. Но и тут вопрос коснулся срока давности. Дело касалось периода начала 90-х, когда начали массово распределяться объекты потребсоюза. Он возглавлял одну из таких организаций. Дело было закрыто по истечению срока давности, что не является реабилитирующим обстоятельством. По другим фигурантам, если были бы по кому-то какие-то факты, не только мы органы прокуратуры, но и гражданская общественность, уже бы знала. Но пока таких фактов нет. Это что касается депутатов парламента. В отношении же других высокопоставленных членов власти, представителей партии СДПК-таких дел много.
- Еще один момент для критики вашей работы – это якобы незаконное освобождение Батукаева. Кто-то понесет наказание по этому факту?
- Во-первых, прокуратура никого не освобождала. Освобождал его суд. Другой вопрос, прокурор принимал участие на этом процессе. И когда в парламенте передо мной ставили вопрос об ответственности этого прокурора, я должна была юридически обосновать его вину. А если мне прокурор говорит, что с его болезнью согласно Постановлению Правительства можно было освобождать, то тут сложно возразить. Тем не менее, по факту освобождения Батукаева дело было возбуждено и передано в ГКНБ. Пока никаких обвинений со стороны ГКНБ или подозрений в отношении какого-либо должностного лица, приложившего руку к освобождению Батукаева, не было.
- Вы разматываете этот огромный клубок коррупции, и приходите к пониманию, что каждый высокопоставленный чиновник или известный политик у нас в чем-то замешан. Вы еще не разочаровались в людях?
- Все это время меня пытаются шантажировать, запугать, угрожают. Заинтересованные личности пытаются манипулировать мнением народа. Если бы у меня было, что-то, что я не могла бы объяснить народу, я не возбуждала бы такие громкие дела. Я верю в то, что я делаю полезное дело. Эта вера дает силы двигаться дальше.
О прокуратуре
- Грядет 90-летний юбилей органов прокуратуры Кыргызстана. С каким настроением вы и сотрудники вашего ведомства встречают эту дату?
- С хорошим. Прокурорские работники на своем месте делают все, что могут. Конечно, встречаются и негативные вещи, потому что ту систему, которая складывалась десятилетиями за короткий срок поменять нельзя. И, тем не менее, за четыре года было привлечено к уголовной ответственности 27 прокурорских работников. Это говорит о том, что система хочет самоочищаться. Самое страшное, когда в коррупцию вовлечены те люди, которые призваны бороться с коррупцией.
Я хотела бы отметить одну особенность, по резонансным делам, когда мы привлекаем крупных госчиновников по статье «Коррупция», потерпевшими, по большому счету, являются люди из самых уязвимых слоев населения - пенсионеры, больные туберкулезом, малоимущие, инвалиды. То есть те люди, за которых и вступиться некому. Получается, что главная функция прокурорских работников на сегодняшний день – это правозащитная. Все эти годы, защита прав простых кыргызстанцев, не была в числе приоритетных задач. А сегодня пора выстроить другую парадигму отношений – самый важный объект это малоимущие, социально уязвимые, инвалиды, пенсионеры.
- Почему вы пришли к такому пониманию?
- Раньше на этот слой общества не обращали внимания только потому, что они не могли отблагодарить, как следует, или предоставить какие-то блага, поэтому коррупционеры и облюбовали именно эти сферы, самые беззащитные. Но сегодня, только прокуроры и другие правоохранительные органы способны защищать права этих граждан. Все это понимают, и это ощущение нужности нашей работы крепнет. А шантаж, в стиле Аманбаевой, уже бессмыслен. Люди настолько перемешали свои личные и государственные интересы, что не понимают и не замечают, что мы прокурорские работники стараемся ставить государственные интересы выше личных.
- Получается, что-то переменилось в сознании людей, раз они не понимают, что является добром, а что злом, и на страже чего мы должны стоять всем обществом. Почему так происходит?
- Эта деградация шла много лет. Если почитать наши исторические книги, видишь, что кыргызы всегда были народом с высоким национальным самосознанием ,ради своих соотечественников и родной земли, каждый готов был пожертвовать всем, даже собственной жизнью. Наверно поэтому кыргызы выжили и сохранились. И отношения среди людей были совершенно другими. Я задаюсь вопросом, когда мы стали такими? Когда продать интересы народа, страны, для нас стало в порядке вещей? И прихожу к выводу, что с акаевских времен. С тех пор, произошла переоценка ценностей, и чем дальше, тем больше общество деградировало. И теперь, чтобы повернуть все вспять, потребуется ни год и ни два.
- Получается у нас ценности сместились в сторону материального – если ты не воруешь, то ты неудачник. А если воруешь, то – герой нашего времени.
- Это актуально, но уже происходят небольшие изменения. До недавнего времени, если ты работаешь на государственной должности, получаешь зарплату госчиновника, но живешь в шикарном особняке и ездишь на дорогой автомашине, люди воспринимали это спокойно, и даже уважали таких. И сами «хапуги» этого не стеснялись, наоборот демонстрировали свое богатство. А теперь, когда прокуратура начала возбуждать уголовные дела, люди стали об этом думать по-другому. Хотя бы опасаться общественного осуждения.
- Кадры генеральной прокуратуры соответствуют той миссии, которую вы несете?
- Впервые в истории прокуратуры мы провели конкурс в 2011 году и набрали 81 человека. Все они трудоустроены. Затем я объявила другой конкурс и в этом 2014 году мы зачислили еще 84 человек, это самые перспективные выпускники вузов, которые год проходят стажировку, а потом зачисляются.
- Ну и как вы оцениваете уровень подготовленности молодых специалистов?
- Образовательная подготовка неплохая. На самом деле у нас очень сложная система прохождения конкурса в ряды Генпрокуратуры. Кроме компьютерного тестирования и собеседования есть еще написание эссе. На нем более 500 претендентов из 800 участников были исключены, потому что пишут неграмотно или не могут сформулировать свои мысли. Я обязала членов комиссии снимать весь процесс на видео, сама смотрела, кто, как отвечает. Мы отобрали 84 человек. Получается конкурс был солидным, на одно место претендовало 10 человек. В целом я осталась довольна знаниями выпускников наших вузов, теперь они уже резервисты. И половину из нового списка я уже взяла на работу.
- Какими моральными качествами должны обладать сотрудники прокуратуры?
- Чингиз Айтматов говорил, что сложнее всего каждый день оставаться человеком. В нашей работе этот вопрос стоит еще острее. Да, сильные профессионалы это хорошо, но я всегда смотрю на человеческую сторону. Потому что уверена, что порядочный человек всегда постарается научиться хорошо работать. А когда это непорядочный человек, то свой профессионализм он будет использовать по-разному, может и в корыстных целях. Конечно, в идеале было бы хорошо, чтобы это был и профессионал, и человек безупречный в человеческом плане, но, тем не менее, я отдаю предпочтение человеческим качествам. Очень важно, чтобы человек был честным. Кроме того, каждый прокурор должен быть государственником. Интересы государства он должен ставить выше личных.
- А какая зарплата у ваших сотрудников?
- В системе прокуратуры работают 841 человек. Средняя зарплата 15-18 тысяч сомов. И повышения зарплаты пока не планируется. Если все мы осознаем, что нужно честно поработать какое-то время, не воруя, то через несколько лет ситуация изменится в лучшую сторону. Главное – научиться жить не воруя. Находясь на этой должности, я вижу, где воруют, и как воруют. У нас в Кыргызстане нет ни одной сферы, где бы не воровали.
- Есть надежда, что мы изменим сознание и перестанем воровать?
- Главную надежду я вижу в подрастающем поколении. Сегодня общество, во главе с Минобразованием, Минюстицией, должны проводить правовую пропаганду, вести большую идеологическую работу, с самого детского сада обучать детей, что хорошо, а что плохо. Рассказывать, что нельзя нарушать права другого ребенка, нельзя воровать, нельзя обманывать. Я встречаюсь с нашими студентами и у меня огромная надежда на нашу молодежь. Надо, чтобы сменилось поколение, чтобы пришли незапятнанные люди, тогда ситуация изменится. Но это не значит, что сейчас ничего не нужно делать. Дела, которые возбуждаются в отношении высокопоставленных лиц, говорят о том, что больше нельзя безнаказанно воровать и неотвратимость наказания самый сильный мотиватор для изменения сознания людей.
- Большинство населения вас очень поддерживает, особенно когда вы вступаете в бой с коррупционерами. А какой помощи вы бы еще попросили у населения?
- Каждый коррупционный факт должен получить широкую общественную огласку. Вот тогда неповадно будет коррупционерам, тогда им будет некомфортно жить, работать, воровать у государства, у своих граждан. Самое страшное это равнодушие. И чтобы мы ощутили позитивные сдвиги, надо чтобы каждый человек на своем месте, в своем селе, в своей школе, в вузе боролся с коррупцией. Ведь коррупция не скрыта настолько, чтобы вообще ее не заметить. Эти коррупционеры всегда на виду. Если бы каждый факт был публично вынесен и осужден, вот это и есть самый эффективный способ борьбы с коррупцией.
Я подтягиваю больше женщин к работе в прокуратуре. Раньше, у нас всего два руководителя районного и областного звена были женщины. Сегодня их больше10. Не хочу обижать мужчин, но женщины честнее. Женщина, на все смотрит как мать. Ни одна женщина не захочет, чтобы ее дети жили в государстве, где нет никакого просвета.
О личном
- Честно признайтесь, устали от такого огромного объема и накала работы?
- Устают на любой работе, если эта работа не по душе. К моему счастью, у меня не было работы, которая бы мне не нравилась.
- У вас сын-студент и дочь-школьница. Вы строгая мама?
- Многие считают, что я и дома прокурор. Но у меня дома свои прокуроры! (Улыбается). И потом, я восточная женщина. Несмотря на то, что у моего мужа мягкий характер, не я главная в семье.
- В обществе обсуждают такую сплетню, что вас хотят отправить куда-то в посольство работать. Вы об этом слышали?
- Слышала, конечно. Но на повестке дня такого вопроса нет, и не было. Я продолжаю работать. И впереди будет еще много громких разоблачений.
Лейла Саралаева
Фото Абылая Саралаева