Сегодня в нашей гостиной доктор географических наук, кандидат биологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Кыргызской Республики Эмиль Шукуров. Поговорим мы о состоянии нашего основного богатства – экосистемы.
Резкая и критическая позиция ученого не оставляет сомнений – до бережного, рационального отношения к природным богатствам в Кыргызстане не просто далеко, а «далеко как до Млечного пути».
- Эмиль Джапарович, в Кыргызстане условия для организации заповедников и заказников созданы самой природой, ведь так?
- Условия для создания заповедников формируются людьми, а не природой. Если бы люди не калечили природу, заповедники не понадобились бы. Сотни лет на территории нынешнего Кыргызстана наши предки совершенно иначе относились к природе, а сегодня творится такое, что иначе, чем «беспредел» не назовешь.
- Наверное, это потому, что людей тут стало намного больше…
- Нет, не поэтому. Разрушение экосистем зависит не от количества людей, а от способов хозяйствования и от отношения к природе. Вот посмотрите: в прошлом году в Нарынской области зафиксировано больше двух десятков крупных пожаров. МЧС рапортует, что это, мол, из-за гроз. Но такого количества гроз там просто не было. И не каждая гроза создает условия, вызывающие пожар. Делайте выводы.
- Люди небрежно относятся к технике безопасности при обращении с огнем?
- Не только небрежно, а и прямо вредят. Еще в пятидесятых годах мы, молодые ученые, ездили в этом направлении и видели такую картину: чабаны выжигали целый склон, где росла арча. Они надеялись, что на следующий год там будет пастбище. Но больше на этом склоне вообще ничего не росло. Почву смывало, оставались голые камни. Это что, спрашиваю я у вас? Есть ли подходящее печатное слово, которым это все можно обозначить? Я бы сказал, что это свинство.
- Как изменилась ситуация за годы независимости?
- После развала Союза все стало в разы хуже, хотя 30 лет назад мы думали, что хуже некуда. Например, в то время мы имели около 60% травяных экосистем, которые не были разрушены. Я о пастбищах сейчас говорю. Сейчас в живом, нормальном состоянии всего 20% пастбищ. А есть территории, которые вообще не восстановятся, хоть на 100 лет оставляй в покое, потому что матрица разрушена, истреблено видовое разнообразие трав. На юге республики по пастбищам самая печальная картина, но и в Нарынской, и в Иссык-Кульской тоже беда. Такого не было никогда в нашей истории, это прецедент, который, мягко говоря, не радует.
- Ничего себе…
- Я имел беседу с чиновниками от Минсельхоза на эту тему. Ведомство самоустраняется с комментарием «а что мы можем, везде нынче частники, они нам не подчиняются». Повсеместно ведется свинское хозяйствование. Вот вам пример. По весне, как только сойдет снег, на пастбища выгоняют скот. Копытами он уничтожает весь покров за неделю-две. Наши предки никогда такого не делали, они знали, что пастбище должно созреть, трава укорениться. Если выждать, то на этом месте можно пасти в 10 раз больше скота без всякого ущерба для травяной экосистемы и еще заготовить корма на зиму в огромном объеме. Я уже не говорю о том, что скотопрогонные пути полностью разрушены.
Со всех сторон раздается болтовня о традициях, но это пустой звук. Потому что наряжаться в ак-колпаки – это не традиция, это маскарад, традиции – это сохранение и использование с умом полезного опыта хозяйствования, социальной справедливости, соблюдение традиционных устоев чести. Где это? Нигде.
- Но мы же только строим правовое государство…
- Что, вы сказали, мы строим? Мы строим беспредел, а не правовое государство. Никакие правовые аспекты не обеспечены у нас в должной мере законодательно. Относительно пастбищ, этого национального достояния, ни одной внятной нормы нет. Все природоохранные законы совершенно однозначно можно назвать кастрированными.
- В чем основная ошибка хозяйственников? Может, фермеры просто недостаточно грамотны, их надо просветить?
- У них выхода другого нет. Все дело в распределении пастбищных площадей и уродстве нормативной, законодательной базы. Чтобы хозяйствование было эффективным, фермеры должны быть обеспечены зимними, весенними, летними пастбищами рационально. Так, чтобы была возможность пастбищу отдыхать. При этом никакой практики субаренды пастбищ не должно существовать. А у нас как? Областное начальство распределяет угодья по родственникам и знакомым, те просто сдают их в аренду без учета необходимости, обязательных элементов процесса. Пастбища в альпийской зоне у нас выбиты до грунта, потому что фермерам просто некуда деваться. После этого некоторые политики и чиновники с высоких трибун разводят разговоры о том, что у нас, мол, Кумтор уничтожает ледники. А там, на выбитых пастбищах, сотни тысяч тонн пыли, которая оседает на ледниках и способствует их таянию. Ущерб колоссальный, рядом с ним ставить итоги работы Кумтора просто даже неприлично, смешно. А паводки и сели? Ведь все они – результат разрушения экосистем. Каков ущерб от селей и паводков, вы представляете себе?
Но болтовня отвлекает от истинных разрушителей. А они вот – сидят в Жогорку Кенеше и управляют областями. С пастбищ же только стригут купоны себе в карман. Вы серьезно думаете, что они будут принимать законы, решения, способствующие улучшению ситуации, сами себя ударят по карману? Их цель не остановить разрушение, а свалить на кого-то другого. Вот тут как раз политический вопрос по Кумтору подворачивается, можно показать пальцем на «врага». И все шито-крыто. А ты съезди, посмотри, что там делается в зоне работ Кумтора. Там непуганые звери. Например, заповедник Сарычат-Эрташ расположен вблизи. Здесь живут животные с сокращающимся потомством: барсы, дикие горные козлы, архары, куницы, медведи, беркуты, кречеты. Их никто не трогает. Потому что «Кумтор» как-то защищает их. Здесь запрещена охота, рыбалка, использование огнестрельного оружия. То есть, какие-то условия худо-бедно устроены. Хотя бы как-то. О барсе вообще отдельный разговор надо вести.
- Но ведь у нас столько проектов реализуется, направленных на сохранение этого исчезающего вида…
- Это вы о чем? О немецкой природоохранной ассоциации NABU, в которую входит охотничья ассоциация этой же страны? О том, как эти «защитники» истребляют архаров и теке, основной корм барсов? О том, как обманным путем наши чиновники выдают им разрешительные лицензии на отстрел, полученные якобы на научные работы?
Вы знаете о том, что практически нигде барс не размножается у нас, все вот эти фотографии в СМИ – это фото бродячих самцов. Только на территории Сарычат-Эрташ худо-бедно происходит размножение. Но и тут подоспели умельцы с радиоошейниками, не знаю, откуда они, кто их финансирует, то ли все то же NABU, то ли японцы, то ли Snow Leopard Conservancy. Это надо было додуматься – в единственном месте, где у барса появился шанс, в период размножения отлавливать животных, травить наркозом, травмировать их, надевать им эти ошейники. Да им самим бы руки-ноги повывихивать, хлороформом потравить, заковать в кандалы и посмотреть потом, станут ли они размножаться после этого.
- А для чего это вообще?
- Чтобы знать, куда он – барс – пошел. Им интересно. Они так изучают природу. Я очень резко высказался против этой инициативы, они обещали приехать и взять у меня консультацию. Но на связь не вышли, а отправились прямиком в заповедник, где навешали животным этой дряни.
- Что же делать-то? Что надо сделать, чтобы ситуация хоть немного выправилась?
- Выправить законодательство. Ужесточить ответственность и за свинское хозяйствование, и за использование в быту и коммерческих целях шкур барса, лап орла, рогов архаров, редкие виды растений. И дела обо всех разрушителях нашего национального достояния предавать широчайшей огласке, чтобы страна знала врагов своего народа в лицо. Только, увы, так. По-другому ничего не выйдет.
Беседовала Светлана Бегунова
Фото Вячеслава Оселедко