Певица с хрустальным голосом, проникновенно поющая городские баллады, Салтанат Аширова на нашей эстраде держится особняком. Певица не для масс, элитарная певица…
На самом деле у нее есть четкая позиция и в жизни, и в искусстве. Своим талантом она делится с ученицами, обучая их вокалу, этим самоутверждается и помогает найти им свой путь. На все у нее есть собственное мнение.
О творчестве
- Салтанат, ваше творчество напоминает стиль афроамериканских блюзовых исполнительниц. Откуда в вас эта мягкость, вальяжность?
- Это моя душа. Может, какие-то мои предки были черные? Но меня тянет к такой музыке, потому что она настоящая, не коммерческая. Для небольшого количества ценителей. Творчество для меня то же самое, что и любовь, не все ее понимают и могут прочувствовать. Я бы назвала себя клубной исполнительницей. Мне претит смешивание музыки и денег.
- Вы говорите, что она настоящая. Как это понимать?
- Любая фольклорная, этническая музыка настоящая. Но, когда я пою на английском, мне легче доносить какие-то чувства до слушателей. Можно гласные растягивать как угодно. Мне нравятся кыргызские древние баллады, они чем-то напоминают африканские блюзы. Чтобы петь блюзы, надо быть раскрепощенной внутренне, а это качество у меня есть, и сложилось оно благодаря родителям, которые ничего мне не запрещали. Поэтому мне удается петь блюз. У меня не возникает вопросов: «А что люди подумают?» Это не эпатирование, а просто мое самовыражение. Я никогда не надеваю маску, чтобы выглядеть, как положено, как принято, и всегда стараюсь бороться со стереотипами.
- Кто для вас является эталоном в исполнительском искусстве?
- Мне нравится все творчество Уитни Хьюстон. Уважаю как вокалистку Селин Дион. Потрясает гибкость голоса Мэрайи Кэри. Лара Фабиан очень проникновенно поет. Современные певицы в основном их копируют. Очень важно, кем мы вдохновляемся. Когда мне нужно напитаться энергией, я слушаю Стиви Уандера. А еще я обожаю мюзиклы. Это мой жанр.
- Вам приходилось выступать в мюзиклах?
- Да, в студенческие годы я участвовала в постановке «Вестсайской истории». Много лет назад в Консерватории ставили этот мюзикл силами посольства США. Я прошла кастинг и с большим успехом, даже с триумфом сыграла и спела роль Аниты.
- Вы ощущаете себя успешной певицей в Кыргызстане? И что для вас успех?
- У каждого свои критерии оценки успеха. Я везучая, но не успешная. Успешным артистом я бы назвала Мирбека Атабекова. Он уже много лет на гребне успеха, он пишет хорошие песни, может все это проработать, удачно подать, знает, как понравиться публике. Успешным проектом я бы назвала Каныкей. Это чисто продюсерский проект, и он нравится людям. Если смотреть из этих критериев, то я не успешна, потому что у нас не развит жанр альтернативной музыки. Певцы могут смешать несколько жанров и продавать это на нашем восточном базаре поп-исполнителей. А вот найти какую-то линию, всегда ей следовать, в наших условиях очень сложно. Я люблю соул, латиноамериканские ритмы. Но не все наши слушатели это любят. На этом в Кыргызстане не заработаешь и не выживешь. Поэтому у нас дилемма, умереть за свою идею и стиль, или выживать, но слегка себя прижав, придавив, изменив свой курс. А если ты начнешь слишком часто изменять себе, своему стилю, то потеряешь себя.
- Я была на эстрадном фестивале «Мейкин Азия» на Иссык-куле два года назад. Вы там тоже участвовали, но не победили. Вас сильно расстраивают такие моменты?
- На самом деле я ничего не жду от таких конкурсов, там все заранее известно. Там все решают деньги. А тогда меня уговорили участвовать на этом конкурсе за два дня до начала. Вообще, это стало тенденцией, когда у нас намечается какой-то международный фестиваль или конкурс, когда надо показать что-то необычное, но высокого уровня, то, как правило, вспоминают про меня. И конечно они хотят, чтобы это было бесплатно. То есть участие в этом конкурсе было в большей степени моей поддержкой организаторам, придание некоего смысла и веса этому действу.
- То есть вы участвовали из патриотических чувств?
- Нет. Мой патриотизм не в участии в таких конкурсах, а в том, что я не уезжаю из страны, учу детей вокалу. Это мой вклад в культуру моей родины. Я не причисляю себя к числу истинных дочерей кыргызского народа, потому что я полусовесткий – полуперестроечный – полуглобалистский человек. Поэтому я не могу петь кыргызские песни как член этого общества. Я могу петь как человек, который смотрит на это общество, и тут надо быть деликатной. Если отклонишься, то народ так оскорбится, что мало не покажется. Поэтому, если я пою на кыргызском, я пою в основном о любви, о том, что мне близко и понятно. Но дает ли это результат?.. Это в большей степени самообман.
- То есть, у вас нет удовлетворения, когда вы поете на кыргызском?
- Мне нужно понять, насколько это нужно народу. Не городским жителям, любителям моего творчества, а именно большому количеству людей, живущих в глубинке. У меня всегда в творчестве есть некий социальный посыл. И он должен быть понятен моим слушателям. Во мне, как и во всех кыргызах, есть такой момент, стремление стать лучше, особенно если тебя с кем-то сравнивают…
- Ну, вот если вас сравнить с более раскрученными певицами, которые собирают стадионы на простенькие песни в три притопа три прихлопа…
- Это вечный наш спор с друзьями. Я отстаиваю свое право петь то, что я люблю, а друзья говорят, что я должна петь то, что народ хочет слушать и зарабатывать много денег. Да, чтобы жить, нужно быть хитрым. Но у меня уже сложился образ, который близок моим поклонникам. И если я и его предам, то я могу не приобрести поклонников в народе, и в то же время я потеряю уважение в том кругу, в котором я живу, это круг музыкантов, критиков, моих друзей, которые верят в меня. Это сложный вопрос.
- Вы ощущаете себя некой элитарной певицей?
- Во мне нет снобизма. Я не разграничиваю людей на элиту и народ. Я пела для больших масс, которые далеки от джаза и блюза, и пела для узкого круга. Главное, чтобы та энергия, которую я отдаю, возвращалась.
О насилии
- У вас есть четкая гражданская позиция. Вы часто участвуете в гражданских акциях. Что вам это дает?
- Я осознанно участвую во всех акциях, потому что считаю, что насилие над женщинами – это огромная проблема в Кыргызстане. Потому что у нас все проблемы, в том числе насилие, замалчиваются. Наши женщины, девушки боятся об этом говорить. Максимум они пожалуются маме, да и мамы могут еще и виноватой во всем сделать девушку. Женщины остаются одинокими со своими проблемами. Плюс они зависимы от мужей-насильников, от мужей-извергов. У нас мужчины защищены, при разводе все имущество остается им. А женщина с детьми остается на улице. Поэтому женщины вынуждены жить со своими уродами мужьями. Наши мужчины не спрашивают себя, счастлива ли с ними их женщина. Это то, на что я не могу закрыть глаза и участвую во всех акциях против насилия.
- Почему вы так глубоко переживаете эту проблему?
- У меня по жизни роль психотерапевта. Со школы все подруги приходили ко мне поплакаться в жилетку. Мне доверяли, потому что все рассказанные секреты я никогда никому не передавала. Это так ценилось, им становилось легче. И с тех пор так повелось, люди мне доверяют, раскрываются мне, говорят о сокровенном. Поэтому я знаю очень много душещипательных женских историй. Очень много насилия в нашем обществе, насилия разного рода.
- А в какой именно среде?
- Не только в кыргызской. Но в кыргызскоязычной среде усугубляется ситуация тем, что женщины сами осуждают женщин. Столько драм! Девочки сталкиваются с насилием с самого детства, со стороны родных людей, соседей, знакомых. Это ужасно. Причем самые трагические ситуации возникают именно с порядочными детьми, которые никуда из дому не выходят. Это может произойти на вечеринке, где ей подруги же и подливают в сок водки, а потом, захмелевшую, подставляют под удар, просто ради куража, развлечения. А потом во всем винят обманутую девочку.
- Вы думаете, как можно решить эту проблему?
- Мы, взрослые, неважно, родители, учителя, журналисты, соседи, все должны с детства говорить девочкам о такой опасности. Учить, как себя вести в такой ситуации. Ведь дети даже не знают, как защитить себя. И когда все произойдет, ребенок будет винить себя во всем.
- Вы можете повлиять на эту ситуацию?
- У меня есть песня для девчонок, чтобы предостеречь их от беды. Я снимаю на нее клип. Но самое важное, нашим девушкам надо научиться друг друга поддерживать. Видеть друг в друге не соперниц, а именно подруг. И помогать в сложных ситуациях. Я была в шоке от истории, рассказанной одной украденной девушкой. Ее силой привели в чужой дом, она плакала, сопротивлялась, и ни одна женщина за нее не заступилась. Этим женщинам как будто нравилось, что пришла очередная жертва. Никто не захотел ее спасти. Как будто они думали: «Я тоже через это проходила. Я тоже терплю своего мужа, который меня украл и изнасиловал. А почему ты должна быть счастливой?» Вот это ужасно. Женщина не может дать шанс другой юной женщине стать счастливой. И эта жестокость почему-то есть в наших кыргызских женщинах.
- Так вас можно назвать феминисткой?
- Когда говорят «феминистка», все сразу же представляют такую страшную лесбиянку. Но это ведь не так. Даже мужчины бывают феминистами. Смысл в том, чтобы поддерживать женщин в борьбе за их права, которые страшным образом нарушаются в нашем обществе. Это то же самое, что поддерживать детей, их право выбора. У нас в кыргызском обществе считается, что 5-летний малыш – это никто. А если с детства ребенку внушать, что он никто, он привыкает к этому. И когда надо что-то менять в нашем государстве, в политике, в обществе – все молчат.
Об ответственности
- У нас есть проблемы с культурой в обществе. Вы чувствуете свою ответственность как певица, как гражданин, чувствуете обязанность повышать культуру нации?
- Конечно, каждый артист должен чувствовать это, иначе нет смысла быть артистом и выступать на публике. Когда я пою, я всем своим видом показываю, что не нужно бояться быть собой, не надо бояться быть непонятым. Главное, чтобы было что-то в душе. Девочки в подростковом возрасте переживают, красивы ли они. Я это знаю по своим ученицам. И для них мой пример является позитивным. Я говорю им: «Не надо ориентироваться на моделей, на образ Барби, на красивые шмотки, которых у вас нет. Они вам счастья не принесут». Я стараюсь развить в них индивидуальность. Потому что каждый человек уникален по-своему и такого больше нет. И каждый день нашей жизни уникален. Поэтому надо стремиться больше делать добра здесь и сейчас, радовать близких.
- У нас в стране талантливые, интеллигентные люди как будто на задворках. Почему так происходит?
- Так было всегда и во всем мире. Есть музыканты, а есть представители шоу-бизнеса. Когда эти два мира встречаются, получаются замечательные вещи. Но в основном они существуют раздельно. Большой шоу-бизнес – это деньги, деньги, на всем делают деньги. А музыканты живут в своем мире, творят, но не высовываются.
- Ваше пение – это штучный товар?
- Я не знаю, как себя охарактеризовать, но я люблю лечить людям душу пением.
- Шоу-бинес – э то деньги, мишура и фальшь. Но людям это больше нравится, как-то легче они его воспринимают. Есть у нас дива, которая, в основном, презентует только себя и свои образы, и довольно популярна и успешна на этом поприще. В чем этот феномен?
- О, это яркий пример правильного маркетинга, пиар-ходов, подачи себя, администрирования, продюссирования. Ее можно похвалить за ее трудоспособность, выносливость, стрессоустойчивость. В центре всего ее личность, но не видна ее глубина, или суть, или смысл. Есть просто обложка, образ. Но она не актриса, не певица, и даже не дизайнер. Я не могу назвать ее дизайнером.
- В принципе, ну существует она, и пусть существует. Разве она как-то тлетворно влияет на подрастающее поколение?
- Однозначно, да. Есть в ней конечно позитивная сторона, в том, что девочкам сразу хочется подтянуться, начать бегать, заниматься йогой, работать не покладая рук и ног, и тогда у них тоже будет кабриолет, длинные ногти, нарощенные волосы и линзы.
- Но это в какой-то степени звенящая пустота и пошлость…
- Я думаю, что любой публичный человек должен нести в массы какую-то позитивную, вдохновляющую, созидающую идею. Идеи в данном случае я не вижу, только бесконечный самопиар. Выставление красивой, гламурной жизни на показ, что травмирует психику детей. Я не хочу, чтобы наша молодежь чувствовала себя несчастной от того, что у них нет этих атрибутов красивой жизни. Пока они не сформировались как личности, они должны меньше думать о материальном, а больше о духовном. А тут идет подмена понятий. Публичный человек сильно влияет на подрастающее поколение. Но ведь девочки, которые боготворят такой образ жизни, должны знать, что машины и бриллианты не достаются просто так. Это купля-продажа. Это умение продавать себя.
- Меня в данном случае коробит ложь, большая такая тиражируемая ложь. Ведь многие знают, как все обстоит на самом деле, но молчат. И эта ложь множится, и человек уже трубит о своей неизлечимой болезни, от которой он исцелился…
- Это кощунство. Это крайне неуважительно по отношению к тем, кто на самом деле болеет. Говорят, любой пиар хорош, любой пиар оправдан, потому что о тебе будут говорить. Но в данном случае пиар переходит все грани. Возможно человек, который так пиарится, просто глубоко несчастный и одинокий, и он так хочет всем понравится, потому что что-то не получил в детстве? Я не знаю. Все мы разные, и мы все имеем право на существование, до тех пор, пока наши какие-то действия не наносят вред окружающим.
О Кыргызстане
- Вам комфортно живется в Кыргызстане? Что бы вы изменили в нашей стране?
- Я люблю нашу страну, я люблю наших людей. Да, у нас много озлобленных людей, но это из-за того, что они вынуждены не жить, а выживать. Есть кучка очень богатых людей, они в основном все друг другу родственники. А остальные люди все как будто выкарабкиваются. Горожане – это отдельная тема. Они уже перестали чему-то удивляться, на все изменения они вздыхают: «Ну, будем подстраиваться!» А в регионах совсем другая жизнь. И я считаю, что из-за неправильного управления страной у нас так много гастарбайтеров. Парни и девушки уезжают, не заводят семьи, не рожают, потому что трудятся на чужбине. Разрушаются традиции, ломаются семейные ценности. И я боюсь, что из-за этого наша нация может сильно измельчать и раствориться. Вот это главная проблема Кыргызстана.
Лейла Саралаева Фото: Абылай Саралаев