Знакомьтесь, Сейнеп Дыйканбаева. 34 года. Юрист общественного объединения родителей детей с инвалидностью АРДИ, советник министра образования и науки Кыргызской Республики, координатор Центральноазиатской сети женщин с инвалидностью ОО Союза людей с инвалидностью "Равенство".
Сейнеп - красивая, умная и активная кыргызстанка, которая с детства борется за свое право на образование и самые доступные блага повседневной жизни. Диагноз Сейнеп – ДЦП, но это не стало для нее помехой в достижении цели. Она окончила АУЦА, имеет престижное юридическое образование и воплощает в жизнь мечту своей жизни – внедрение инклюзивного образования в Кыргызстане.
Инклюзивное, или включенное, образование – обеспечение равного доступа к образованию для всех обучающихся с учетом разнообразия особых образовательных потребностей и индивидуальных возможностей.
В Кыргызстане только 13% детей с инвалидностью получают образование.
На фото: Сейнеп слева в зарубежной поездке.
Инвалидность и общество
- Сейнеп, расскажите, пожалуйста, сколько времени Вы работаете в сфере инклюзивного образования?
- С детского возраста я была в теме, так как мне было сложно добиться права на образование. Раньше идеология была такая: если есть инвалидность у ребенка, то дорога к школе закрыта. Поэтому я изначально была за то, чтобы у ребенка, вне зависимости от социального статуса и наличия инвалидности, было право на образование. То есть, можно сказать, что в сфере инклюзивного образования я с детства, защищая свои права. Но более профессионально, по окончании университета, я начала организовывать образовательные проекты, занималась общественной работой. Вплотную занимаюсь внедрением инклюзии с 2013 года.
- В Кыргызстане концепция по внедрению инклюзивного образования начала внедряться только в ноябре 2018 года. Получается, за все годы независимости государство об этой проблеме совершенно не задумывалось?
- Мы первые ласточки. Я, Укей, еще несколько ребят с инвалидностью добились получения образования в общеобразовательных школах. Тогда, в середине 90-х, начались различные проекты международных организаций по внедрению инклюзивного образования. Тогда никто не знал, что такое инклюзивное образование. До недавнего времени были только разговоры и намерения. Начиная с действующего министра начала меняться политика. Концепция была разработана совместными усилиями - экспертами международного сообщества, специалистами министерств, НПО, особенно активное участие принимала национальная сеть "Жанырык". Появился конкретный документ о том, что такое инклюзивное образование в Кыргызской Республике, как оно должно осуществляться на практике. Сейчас через первые шаги, конкретные мероприятия постепенно переходим по инклюзивному образованию от разговоров к реализации.
На фото: Сейнеп в школьные годы.
- Получается, что в СССР люди с инвалидностью существовали отдельно, обособленно от общества?
- Исторически люди с инвалидностью всегда были невидимой категорией людей. В Советском Союзе была идеология, что в советском обществе нет людей с инвалидностью. Мы вышли из советского прошлого. Этот шлейф того, что люди с инвалидностью не такие, как все, или что они нуждаются в какой-то опеке, заботе и защите, очень мешал. Из-за этого было тяжело прийти к правовому понимаю того, что независимо от того, какой человек и какая у него жизненная ситуация, все люди равноправны, в том числе люди с инвалидностью. Только сейчас, после ратификации Конвенции о правах инвалидов, мы можем сказать, что Кыргызстан признал права людей с инвалидностью. И поэтому политика становится более инклюзивной. Если посмотрите законадательство, то увидите, что сегодня включается много инклюзивных мер. Реализуется много проектов, где включаются в качестве участников люди с инвалидностью. Сейчас пошла такая тенденция, что люди с инвалидностью стали не просто видимыми гражданами Кыргызстана, они стали активно включаться в жизнь общества.
- Вы употребляете выражение “люди с инвалидностью”. Нам, журналистам, одно время рекомендовали употреблять термин “люди с ограниченными возможностями”. Как, на Ваш взгляд, более корректно?
- Вообще, это английская терминология - persons with disabilities. После Второй мировой войны за западе начали говорить о правах человека. Было принято много конвенций, в том числе Общая декларация прав человека. И тогда люди с инвалидностью тоже заявили, что не хотели быть просто disability - инвалидами. Они хотели, чтобы в них видели прежде всего человека. Поэтому они стали ратовать, чтобы их назвали “человек с инвалидностью”. Сначала, чтобы акцент делали на человека, а потом уже на статус. Плохо говорить “инвалид” или “больной”. А когда говорят “человек с инвалидностью”, это достаточно корректно. Мне, наоборот, не нравится термин “люди с ограниченными возможностями здоровья”. Особенно потому, что там упоминается здоровье. Инвалидность - это не отсутствие здоровья, это ситуация, в которую человек попадает.
На фото: Сейнеп в Японии.
Трудности в школе
- Когда Вы впервые осознали, что Кыргызстан - страна не удобная для проживания людей с инвалидностью?
- Когда еще была маленькой, я выходила на улицу и понимала, что со мной что-то не так. У меня всегда было неоднозначное ощущение, как будто я картина, и люди меня разглядывают. Но потом я поняла, что это какое-то понимание не такое. Но, когда я стала вовлекаться в социальную жизнь, совпало, что люди с инвалидностью стали более активными участниками общества. Я поняла, что нужно просто начинать и доказывать, что инвалидность для тебя не преграда, тогда и вокруг тебя ситуация начнет меняться. А осознала, что ситуация у нас не такая, когда впервые поехала в Финляндию. Там все доступно, люди к тебе относятся как к обычному человеку, даже не говорят о твоей инвалидности. Я даже стала по лестницам сама ходить, хотя там были лифты. Тогда я поняла, как здорово жить, когда все удобно и доступно, когда не задумываешься, как проехать на транспорте, как добраться до того или иного места.
Сейчас, слава Богу, и у нас есть общественные инициативы, которые проводит Аскар Турдугулов (Oscar Rise) и другие гражданские активисты, которые делают хорошие шаги , чтобы была доступность. И государство тоже начало строить и регулировать сферу общественной доступности. В планах есть проект по “Доступному городу”. Если правительство его поддержит, это будет хорошая тенденция.
- Вы успешно закончили школу. Расскажите, чего Вам это стоило? С какими трудностями Вы столкнулись?
- Было труднее поступить в школу, потому что комиссия не хотела меня пускать. У них было определенное понимание того, что я человек с инвалидностью, я не смогу обучаться с детьми. Интернаты тогда существовали только для незрячих детей и с особенностями слуха. Нам рекомендовали дома обучаться. Это тоже был шанс. Я начала учиться на дому. Учительница через короткое время сказала, что я быстро схватываю, отлично усваиваю программу, и мы тут просто играем. Поэтому она настояла, что мне необходимо пойти в школу и учиться среди детей. Я была старше других детей, мне уже было 10 лет, когда я пошла в первый класс. Много времени ушло на получение разрешения посещать школу. Факт того, что была старше одноклассников, меня немного смущал. Но дети оказались очень хорошие, класс у меня был дружный. Я благодарна и своим одноклассникам, и своей классной руководительнице Наследовой Людмиле Александровне. Тяжело было физически, потому что три этажа, лестницы, кабинетная система. Если бы я использовала коляску, тогда бы мне пришлось учиться на дому. В этом плане у меня были прежде всего инфраструктурные трудности.
Единственное, я хотела, чтобы мне давали какие-то индивидуальные занятия по математике. Потому что я часто болела в школе, и у меня были пробелы по точным предметам. Но тогда такие вещи не предусматривались, и мне приходилось самой наверстывать. Это стало для меня плюсом, потому что я много занималась самообразованием.
Сейчас я понимаю: чтобы был успешным инклюзив, надо учитывать особенности человека, его образовательные потребности.
На фото: Во время церемонии окончания учебы в АУЦА.
У меня были хорошие учителя и одноклассники, но, так как не было помощи, это закалило меня. В этом отношении я понимаю: для того чтобы большее количество ребят занимались, надо создавать определенные условия, чтобы у них не было проблем, которые мешали бы получить образование. Я понимаю, что многие люди с инвалидностью моего возраста и старше остались за бортом образования, потому что им нужны были хотя бы минимальные условия для того, чтобы обучаться.
Но сейчас тенденции поменялись, и действующая министр образования Гульмира Каримовна Кудайбердиева всесторонне поддерживает. У нее прогрессивный взгляд на то, чтобы начать по-настоящему развивать сферу инклюзивного образования.
На фото: В США для людей с инвалидностью созданы все условия.
Дорога к образованию открыта!
- Вам удалось съездить в США и ознакомиться с их опытом инклюзивного образования. Расскажите немного о том, какое отношение в США к людям с инвалидностью.
- Меня поразило, что в США не смотрят на то, какой человек национальности, откуда прибыл, какой социальный статус. Общаются с тобой, как с личностью. И наличие инвалидности не является никакой преградой для человека и общества. Созданы все условия. Там действительно чувствуешь себя человеком. Когда я выражала приглашающей стороне свои восхищения, представители госорганов, специалисты из медучреждений отвечали: “Этого ещё не достаточно! Мы должны ещё больше создавать условия для человека”. Меня порадовало, что они не останавливаются на достигнутом. У них хорошо развиты общественные организации, они активно продвигают свои права и интересы, даже несмотря на то, что у них созданы все условия, они за ратификацию Конвенции о правах людей с инвалидностью. В этом отношении нам надо многому поучиться у Америки и западных стран.
На фото: Сейнеп в кругу родных.
- Сейнеп, у Вас прекрасное образование и престижная работа. Скажите, что для Вас является мотивацией, чтобы не опускать руки и двигаться вперед?
- Когда я вижу результаты своей работы - ребят, которые получили образование, которым я помогла дружеским советом или с получением образовательного гранта. Это, естественно, очень мотивирует. Конечно, сейчас, когда я вижу проблему в образовательной сфере, когда я вижу, что могу помочь, дать совет, направить, проконсультировать, и люди используют это, чтобы добиваться своих прав, это самая важная для меня мотивация. И моя активная общественная работа, работа с министром образования позволяет достигать целей, внедрять инклюзию, также является для меня мотивацией. Я благодарна Гульмире Каримовне, что она пригласила меня работать советником, потому что я могу напрямую участвовать в построении инклюзивного образования и в целом инклюзивного общества. И это является большой мотивацией.
- Ваш проект включает и начальные классы для детей с инвалидностью и взрослых, кто в свое время не имел возможности обучаться. Расскажите немного подробнее.
- В 2018 – 2019 годах мы реализовали проект “Открываем дорогу к образованию для лиц с инвалидностью”. Осуществляя проект, поняли, что детьми и подростками занимаются многие организации, в том числе образовательными проектами, и это здорово. Но есть ребята и девушки, с которыми я познакомилась, работая в Союзе людей с инвалидностью “Равенство” и в Общественном объединении родителей детей с инвалидностью АРДИ. Я увидела, что там есть ребята с сохраненным интеллектом, которые из-за много лет существовавшей идеологии не получили образования, многие не умели писать и читать. Мы поняли, что нужно эту проблему решить и создать модель, прецедент. Мы решили разработать этот проект. Когда я предложила сделать это нашей команде, мне сказали, что это невозможно, потому что они уже взрослые и неизвестно, согласятся ли. Во-вторых, такой проект еще никто не внедрял. Но мы рискнули, и Фонд “Сорос” нас поддержал, за что им огромное спасибо.
На фото: С участниками проекта. Сейнеп в центре.
Этот проект стал толчком. Ребята, которые обучились по нашему проекту, закончили профтехучилище, сейчас уже практикуются, работают в компаниях. Одна девочка стала кулинарным экспертом, закончила кулинарный техникум и практикуется в одном престижном отеле. Несколько ребят стали блогерами по другому проекту Фатимы Толбаевой “Келечк плюс”. Все это является совокупным трудом. Мы взяли одну нишу, начали обучать ребят с инвалидностью. А по другому проекту ребят обучили и предложили стать блогерами. И они перешли на другой уровень. Я считаю, что один человек, одна организация никогда не смогут внедрить инклюзивное образование, инклюзивное общество. Это должно быть совокупным трудом.
Любая организация, государственная, общественная или бизнес, если будет работать как согласованный механизм, тогда система будет работать. Если хоть одно звено перестанет работать, то вся система остановится. Когда придет понимание, что мы в мире зависимы друг от друга, тогда у нас будет инклюзивное общество. А инклюзивное образование - это основа для инклюзивного общества.
- Есть ли статистика, сколько кыргызстанцев нуждаются в инклюзивном образовании?
- Когда я училась, и один процент не был охвачен образованием. По последним данным, 13% всех детей с инвалидностью получают образование. То есть мы видим значительный рост. Мы сейчас стремимся, чтобы хотя бы в два раза увеличить это количество. Естественно, для этого нужно создавать суперусловия, вливать большие финансы. Я надеюсь, что наше государство увидит приоритет в этом. И будет все свои ресурсы направлять на развитие инклюзивного образования.
Интервью вела Лейла Саралаева