Отец Виктор (благочинный по Ошскому округу Бишкекской и Кыргызстанской епархии протоиерей Виктор Реймген) известен кыргызстанской общественности своей ролью миротворца во время конфликта на юге в 2010 году. «Тот православный батюшка, который прятал от погромов, мирил, уговаривал и кыргызов, и узбеков» - это о нем, об отце Викторе.
Православный приход в Оше, понятное дело, совсем небольшой. Храм – тоже. Но ухоженный, хотя и весьма старый, больше ста лет постройке. Во дворе чистота, цветники, а по газонам разгуливают два гуся и коза. Подворье, как без него на юге?
Нельзя сказать, чтобы он стремился к контактам с прессой. Осмелюсь предположить, что наш брат журналист порядочно утомил священника напористостью и поверхностными суждениями, читать о себе в газетах отец Виктор не любит. Наша беседа состоялась благодаря одному из прихожан, моему приятелю, который буквально уговорил благочинного принять столичный журналистский десант.
Нас священник встретил… в спортивном костюме, был занят разбором каких-то досок во внутреннем дворике храма. Посмотрел с тоской на фотографа: «Еще и фото надо? Хорошо. Подождите в моей комнате в храме, сейчас рясу надену».
В тесной, крохотной, напоминающей монастырскую келью комнате отца Виктора перед глазами посетителя сразу оказывается большая картина (не икона, именно картина), на которой изображен Иисус Христос в Гефсиманском саду, там, где согласно Новому завету миссия молился о том, чтобы минула его чаша страданий. «Тема «гефсиманского одиночества» вам близка?», - умничаю я. «Да уж не без того», - пресекает мои попытки произвести впечатление интеллектуалки отец Виктор.
И тут я понимаю, что всего этого не надо, что передо мной честный человек, у которого можно просто спросить обо всем, что касается этих вечных вопросов: как сохранить мир, как вернуть согласие на ошскую землю. А он как думает, так и ответит.
- Хорошо здесь, в Оше, мирно. Даже не верится, что тут мог случиться такой страшный, кровопролитный конфликт…
- А было еще лучше. Пока не все в плане согласия восстановилось. Если бы вы побывали тут лет 10 назад, сразу со мной согласились бы.
- Почему тут такая благодать? Я считала, что юг – это такое место, только спичку поднеси, запылает. Но люди тут действительно стремятся к спокойствию и стабильности, напряжения не чувствуется.
- Патриархальный, не поддающийся новым веяниям регион. Разрушительное влияние ценностей нового века пока сюда не добралось. Не все, что идет с Запада – хорошее. Не все, что идет к нам под знаменем свободы, ею является.
Уважение, заботу, тепло можно, конечно, объявить пережитками прошлого и уничтожить. Но что вырастет взамен? Духовного вакуума не будет, что-то придет на смену «отжившим патриархальным устоям». А вот что? Пока мы видим только вражду, распущенность – и как следствие опустошенность, разрушение, бессилие, незащищенность простых людей. Давайте поступим просто: будем оценивать все деревья по их плодам. И все встанет на свои места.
- Как это – конфликт 2010 года – мог случиться тут, в этом мирном, степенном месте? И ведь не впервые случилось, был уже прецедент в 1990. Почему?
- Политика – вообще и в частности – делается не для того, чтобы людям было хорошо и не для того, чтобы восторжествовала историческая правда. Это, думаю, понятно. А взорвать и сжечь можно что угодно и где угодно, если керосину вовремя плеснуть да взрывчатку подсунуть. Всегда найдется какое-то слабое место.
- Как предотвратить даже намек на повторение этой истории? Что нужно делать, чтобы разжечь костер стало не под силу никому? Откройте свой личный секрет – на чем основано настоящее миротворчество?
- Это с себя надо начинать. Каждому человеку внутри себя надо найти путь к миру, спросить себя – а нужна ли ему бойня, нужна ли вражда? Надо об этом все время напоминать. Усилия государства – это, конечно, хорошо, но никакие волевые решения коренным образом ситуацию не изменят. Надо молиться, творить добро, протягивать соседу руку. Если хотя бы крошечный шаг в этом направлении сделает каждый человек, поменяется и мир. Никакого секрета тут нет и быть не может. Только личная инициатива. И молитва, конечно. Бог – это самая лучшая опора в любом благом деле.
- Есть ли у вас, как у христианского священника и общественного деятеля, какие-то проблемы здесь, в кыргызской глубинке?
- Есть проблемы. У каждого прихожанина их знаете сколько? Поварешкой черпай. А вот со светскими властями или с исламским сообществам нету. Ни одной.
- Приход в последнее время пополняется или наоборот?
- Славянское население редеет, это касается юга более чем. По региону это особенно заметно. Преобладает население исламского вероисповедания, это не секрет. Если тут, в глубинке, и принимают селами христианство, так это под влиянием протестантских проповедников. Часто это вызывает конфликты. И я не хочу как-то оценивать эту ситуацию, и не буду. Прихожане из восточного мира в нашей церкви, конечно, есть, но это скорее исключительные случаи. Ведь Русская православная церковь с царских времен миссионерской деятельностью в Азии не занимается, она пришла сюда, чтобы обеспечить духовные интересы славянского населения. Миссионерство даже пресекалось.
- Почему?
- Чтобы сохранить баланс, чтобы наладить дружеские отношения с исламским миром. Потому что решения принимаются исходя из реальных обстоятельств, и церковь всегда прежде всего заботилась о том, чтобы мир сохранять, мирное сосуществование организовывать, а не устраивать кровавую бойню. 150 лет тут присутствует, ей доверяют. И не зря ведь!
- Ну вам-то точно доверяют.
- Не знаю. Может быть.
- Вы вообще человек-легенда в Кыргызстне, вам адресуют спасение не то 200, не то 500 человек во время событий в 2010 году. Что вами двигало, когда вы лезли под пули?
- Не лез я ни под какие пули. И не спасал весь регион и весь город. А то, что епархия старается помогать всем, на кого хватает наших скудных средств и сил, так это нормально и это жизненная необходимость.
- Как вообще можно и нужно строить сотрудничество между христианами и мусульманами?
- На взаимоуважении и добре. И совместных социальных инициативах. Да, вероучительно мы не договоримся. Но есть общие ценности и общие добродетели. Вот это и есть точки соприкосновения.
Беседовала Светлана Бегунова
Фото Абылая Саралаева