Удивительная психология у людей. Они охотно верят в негативную информацию и с большим удовольствием ее муссируют. А потом, когда выясняется, что все сказанное было неправдой, теряют интерес к этой теме. Так произошло с вице-премьер министром Тайырбеком Сарпашевым. Почти год в некоторых СМИ публиковали различные факты, порочащие его честь и достоинство. А когда депутатская комиссия выяснила, что данные обвинения не имеют оснований, никто не удосужился извиниться и опровергнуть их. Мы решили выяснить подробности этого скандала у самого высокопоставленного госчиновника.
О критике
-Тайырбек Дуйшекеевич, как вы расцениваете нашу кыргызстанскую действительность, частая смена членов и глав правительства мешает работе?
- В любой конструкции требуется стабильность. Парламент избирается на 5 лет, президент на 6, хотелось бы, чтобы и правительство было более стабильным, так как выполняет основную работу. Но частая смена правительства в Кыргызстане стала обыденностью. После 2010 года, после смены власти, изменилась и сама природа власти, мы стали парламентско-президентской республикой. Если сравнить с другими странами, которые также пошли по пути парламентаризма, то и они подвергались таким коллизиям как частая смена правительства, так как были привязаны к парламентской коалиции. Но все зависит теперь от того, как сформируется сам парламент. Думаю, должны еще дважды пройти парламентские выборы, чтобы через эволюционный процесс и у нас, как и в других развитых странах, остались 2-3 крупные политические силы, вокруг которых будут объединены основные игроки на политическом Олимпе. К примеру, в США две лидирующие партии, в Англии – три. Вот когда наши партии укрупнятся, тогда мы и достигнем стабильности. У нас сегодня часто получается так, что само коалиционное большинство назначает членов правительства, а потом депутаты выходят с публичной критикой того или иного министра, хотя сами же и голосовали за него. То есть и в парламентаризм должен пройти эволюционный путь. Конечно, хотелось бы, чтобы было более стабильно. Но с другой стороны, когда мы знаем, что нам отпущено мало времени, нас это диверсифицирует, заставляет работать более решительно, более быстрыми темпами, чтобы достичь хороших результатов. Это нас мобилизует.
- Вице-премьер министром вас назначили 6 сентября 2012 года. При нынешней частой сменяемости правительства вы уже долгожитель. Как вам удалось удержаться на этом посту, несмотря на жесткую критику в СМИ и создание депутатской комиссии по изучению фактов допущенных вами нарушений. Ходят слухи, что вы чей-то родственник… Проясните ситуацию для наших читателей.
- Я мечтаю о том дне, когда на политика будет работать его незапятнанная репутация, а не его деньги, за которые он нанимает на короткое время СМИ и транслирует то, что ему нужно. Конечная цель таких действий не в том, чтобы очистить общество, а наоборот подчистить под себя и занять какую-то позицию, чтобы удачно пойти на политические выборы. Это тот случай, когда играет не репутация человека, а СМИ в качестве орудия атаки. Я отношусь к своей репутации очень тщательно, щепетильно, так как считаю, что репутация – это собственность. Здесь присутствуют все элементы собственности. Она накапливаема годами, исходя из политических взглядов. Она приумножаема и защищаема. В моем случае, те депутаты, которые нападали и были заинтересованы меня дискредитировать, распространяли обо мне информацию, которая носила бездоказательный, бессистемный характер. Сама депутатская комиссия практически поставила точку, придя к выводу, что все обвинения в отношении меня необоснованные.
Там есть единственный факт, который имел место быть за 20-летнюю мою карьеру. Но, несмотря на решение комиссии, только один депутат, председатель комиссии, член конкретной партии, был заинтересован. Он и тиражировал в СМИ неподтвержденную информацию. И когда выяснилось, что эта информация не подтверждается, он даже не подумал извиниться. Я благодарен членам депутатской комиссии, что они тщательно изучили все факты и опровергли популистские заявления этого политика. Но надо уточнить, что он не один, у него есть заказчики. Эти люди идут на следующие парламентские выборы и хотят таким образом выбить из колеи наиболее влиятельных членов партии СДПК. Кстати, подобная атака была не только на меня, но и на других членов партии. Я активно сотрудничал с комиссией, изложил все факты, депутатская комиссия изучила и поставила точку. Теперь Генеральная прокуратура проверит еще раз все эти факты и вынесет свое решение.
- А о каком факте вы говорите, который имеет место быть?
- В 1998 году мне навязали 44% акций «Иссык-Куль – банка» на сумму в 5 тысяч сомов. Сегодня этот банк уже не существует. Моя вина в том, что я эти акции не указал в декларации. Остальные факты о лоббировании якобы своих фирм в тендерах и прочие обвинения оказались притянутыми за уши. Все это не было доказано, и я расцениваю не иначе, как информационную атаку. На моем месте мог оказаться любой политик, который находится в правительстве или парламенте, если он будет избран объектом нападения.
Технологии по очернению уже отработаны: сначала заказывают статью газете с надуманными фактами, потом инициируют создание депутатской комиссии. Комиссия ведет работу целый год, а в это время транслируют через подконтрольные СМИ снова и снова данные факты, как будто комиссия находит подтверждение им. Но в конце комиссия ставит точку. И об этом скромно умалчивают. Пусть теперь и Генеральная прокуратура проверяет, я открыт. Я и дальше буду защищать свою репутацию. Потому что репутация – это единственное, что у меня есть, несмотря на то, что мне приписывают несметные богатства. Репутация, я считаю, передается по наследству. Дело в том, что 15 лет назад я впервые баллотировался в парламент по своему Токтогульскому округу, и большинство избирателей отдали мне, 30-летнему молодому специалисту, свои голоса из уважения к моему отцу, который в этом селе и районе был очень авторитетным человеком. Поэтому репутация – это очень важная вещь, и рано или поздно срабатывает.
И потом, я человек верующий, я верю в справедливость, я верю в Бога. И если люди, зная что все факты в отношении меня бездоказательны, сознательно шли на это вероломство, они получат по заслугам. Бог им судья!
О сельском хозяйстве
- Вы курируете реальный сектор экономики. Что бы вы назвали в уходящем году успехами нынешнего правительства и именно вашего сектора?
- Вы правильно говорите об успехах правительства в целом, потому что это коллегиальный орган. Первое, что нам удалось – несмотря на негативные факторы в соседних странах, это обеспечить рост ВВП на 4 процента. Это хороший показатель. Удалось соблюсти макроэкономический показатель на стабильном уровне. И вообще этот год я могу назвать годом стабильности. Дело в том, что по сравнению с прошлым годом у нас не было таких массовых протестных выступлений населения, с перекрытием стратегических трасс, с ультиматумом и шантажом. Люди начали осознавать, что стабильность нужна не правительству, не президенту, не парламенту, а самой стране, самим людям. И вчера у меня были работники комбината «Макмал-золото». Они просили, буквально умоляли, чтобы мы привлекли к ним инвесторов, они готовы их на руках носить, лишь бы завод работал. Я ответил: «Вас бы поселить в Чаткале, Алабуке или Таласе, где люди часто перекрывают дорогу и выступают против инвесторов. Это непростая работа региональных руководителей по изменению сознания населения».
- Что скажете про сельское хозяйство?
- В этой отрасли неудач было больше, чем удач из-за погодных условий и нехватки воды. Но, с другой стороны, в этом году нам удалось запустить такие хорошие проекты как закуп минеральных удобрений на 40% ниже рыночной цены, сэкономив полмиллиарда сомов для крестьян. Второй хороший проект – это интервенция сахара. Каждый год мы наблюдали, что цена на сахар не стабильна, и в летний сезон она достигала 70 сомов за килограмм, причем, это подорожание ничем не было обосновано, кроме сговора так называемых сахарных королей. Нами было принято решение сделать централизованный закуп сахара в Азербайджане, по приемлемой цене. В результате в этом году была самая стабильная цена на сахар, в районе 44 сомов.
Третий удачный проект – это расширение лизинговых операций. В этом году мы получили 20 млн. долларов сроком на 20 лет по лизинговой линии. На эти деньги нам удастся выдать 4 тысячи 200 единиц сельскохозяйственной техники, мы условно считаем, что это трактор «Беларусь». И в течение следующего года мы должны закупить 1000 единиц техники, то есть в месяц мы должны закупать по 100 тракторов. Это огромный ресурс. На днях мы уже раздали первую партию из 225 тракторов сельчанам.
- Тракторы – это здорово! Наше сельское хозяйство очень нуждается в модернизации.
- И в новых технологиях. Для этого мы активно внедряем капельное орошение. Люди начали понимать, что высокотехнологичное направление приносит свои плоды. Уже в Иссык-Кульской области, начали его развивать. К весне закончится строительство завода совместно с китайскими партнерами по комплектующим для капельного орошения. У нас очень много неосвоенной земли, которая учтена в статусе пастбищ, но как пастбища не используется. Там остро стоит проблема воды. И чтобы внедрить капельное орошение, нужен насос и электроэнергия. Есть новая технология: ставится насос и рядом устанавливается солнечная батарея. А солнца там, в Иссык-Кульской области, у нас очень много. Можно развивать и тепличное хозяйство. Мы также в лизинг получаем 20 млн. долларов через «РСК Банк» на тепличное хозяйство. То есть, крестьяне могут получать теплицы в лизинг, и в течение 7 лет отработать. Эти проекты очень вдохновляют нас и прибавляют энергии, показывают, что мы делаем нужную работу. И со временем решим вопрос нехватки воды.
- Перечисленные вами проекты реализуются с различными зарубежными партнерами, в том числе с Китаем. Вхождение в Таможенный союз не будет тормозить это сотрудничество?
- Абсолютно нет. Мы как раз завершаем оптимизацию Минсельхоза, вносим структурные изменения, связанные с новыми требованиями ТС. Многие не понимают, что такое Евразийский экономический союз, говорят, что мы теряем часть суверенитета. Это союз государств, которые решили применить единые таможенные пошлины. И не более. Запретов на сотрудничество нет. Единственное последствие – это на некоторые товары могу повыситься таможенные пошлины. И все. То есть, у Кыргызстана остается свой бюджет, налогообложение автономное. И вся денежно-кредитная политика остается самостоятельной. А внутри границы все будут открыты, товарообмен будет свободным. Самый большой выигрыш при вхождении в Евразийское пространство, если мы используем все инструменты своевременно, будет для сельского хозяйства. Эту сферу ожидает бурный рост, потому что сельскохозяйственные товары востребованы и Казахстаном, и Россией, а значит, наш экспортный потенциал там. Поэтому и подорожание продуктов питания будет связано именно с этим фактом. Так как крестьяне могут дороже продать плоды своего труда, и в городе повысятся цены.
- Ну тогда мы, горожане, начнем дачами заниматься…
- Крестьяне начнут жить богаче, их труд будет эффективнее, начнут смелее брать кредиты и вовремя расплачиваться. Начнется экономическая активность. Во вхождении в Евразийский союз есть плюсы и минусы. Но если не войдем, то получим больше негативных последствий в экономике.
О плюсах биометрии
- Еще раз объясните нашим читателям, зачем нужен сбор биометрических данных. Среди населения ходят разные слухи, люди не знают, зачем это нужно, какие санкции будут, если не сдать свои биометрические данные? И почему раздается такая резкая критика?
- Каких-то 10 лет назад у большинства из нас не было сотового телефона, и мы жили спокойно. Когда сегодня мы забываем дома мобильный телефон, весь день у нас проходит в дискомфорте, дела останавливаются. То же самое и с биометрией. Когда весь народ сдаст свои данные, очень многим возможностям открывается простор. Допустим, в Монголии биометрия внедрена вот уже 6 лет. Они поставили терминалы по всей стране для получения справок. Как у нас в Кыргызстане получают какие-нибудь справки? Нам надо вылавливать домкома или идти в госучреждение, стоять в очереди, потом заверять эту справку. А монголы просто подходят к терминалу, прикладывают свою карточку и им выдают любые справки. Таким образом упрощается жизнь. И в прошлом году монгольское правительство через терминалы бесконтактно выдало 492 тысячи справок при населении в два раза меньшем, чем у нас. А у нас эти процедуры происходят с человеческим фактором, не исключающим коррупцию и очереди. То есть, первое преимущество биометрии – она упрощает жизнь человека и экономит время.
Второе, бороться с преступностью станет в разы легче. Расскажу такую историю. В 1885 Фрэнсис Дальтон доказал, что человеческие пальцы носят уникальных характер и по ним можно составить картотеку и находить преступников. В 1911 году в Лувре похитили картину Джоконду кисти Леонардо Да Винчи. Вора нашли с помощью отпечатков пальцев. С тех пор современная наука дактилоскопия пережила бурный рост. Но понадобилось 27 лет, чтобы доказать необходимость этой науки. Сегодня, если хоть один отпечаток найдется на месте преступления, следователь может сдать этот отпечаток в ГРС и выяснить, кому точно он принадлежит. Это очень облегчит работу милиционеров.
Третий момент – у нас на границах постепенно будет установлены аппараты дактилоскопии. Получать разрешение на въезд будет легче. Всего 150 лет назад не было фотографии, и человека было сложно идентифицировать. Раньше для этого замеряли длину локтя, пальцев, ушей. А благодаря биометрии, появится возможность быстрее идентифицировать человека.
- Критики биометрии считают, что эти данные можно будет использовать против самого человека.
– А я хочу их спросить: каким образом? Например, в интернете есть фотографии любого человека, как эти фото можно использовать против человека? То же самое с отпечатками пальцев. Как их можно перенести на место преступления? Таких технологий нет.
- Это если вы честный и порядочный гражданин, то вам бояться нечего.
- Вот именно, нечего бояться честному и порядочному гражданину. Биометрии бояться преступники либо люди, как-то связанные с криминалом. Кроме того, в 2015 году предстоят парламентские выборы. Многие политические силы активно готовятся к ним. Некоторых не устраивает голосование по биометрическим данным, потому что они привыкли фальсифицировать результаты и отработали такие технологии, с помощью которых некоторым лидерам политпартий удавалось дорасти до должности премьер-министра.
Их не устраивает биометрия, потому что их методы по сравнению с сегодняшним днем устарели. Невозможно будет два раза голосовать, невозможно организовать «карусели». Да и пачками вбросить бюллетени нельзя будет, по одному бюллетеню только можно будет ввести в автомат. Остается третий риск это подкуп избирателей, но это вопрос к моральным устоям общества. Вот это мы исключить не можем. Хотя идеологически будем работать.
- Если мы с помощью биометрии пытаемся провести честные и прозрачные выборы, почему же противниками выступают некоторые правозащитники?
- На этот вопрос я до сих пор вразумительного ответа не услышал. Потому что эти же самые правозащитники год назад транслировали идеи о проведении честных и прозрачных выборов. И это очень большой шаг. А сегодня они утверждают, что таким образом нарушаются права человека. Я им возражу, биометрия направлена на то, чтобы защитить права граждан. За кого люди голосуют, те и должны быть избраны в парламент. Вот вам еще один пример. На выборах в Оше на один из участков пришли всего 200 человек. Сто из них проголосовали за одну партию, это выяснил экзитпол. К вечеру приходят люди в черном, сбрасывают в урны 400 бюллетеней, за другую партию, которая на этом участке получила менее 20 голосов. Реально победившая партия осталась со своими 100 голосами, а партия-конкурент, за которую вбросили 400 бюллетеней, победила с 420 голосами. Где справедливость? Где права граждан? Их право избрать достойного мэра было растоптано! И эти партии опять готовятся к таким же выборам. И тут вновь возникает вопрос о репутации. Они не будут заботиться о репутации своей партии, о работе с населением, они будут стараться собрать определенное количество бумажек с портретом Вашингтона и отдать их избирательной комиссии и попытаться вбросить свои бюллетени. А с биометрией это будет невозможно.
- Кроме Монголии, в каких странах еще собирают биометрические данные?
- Биометрические данные собирают везде. К примеру, все граждане спокойно сдают биометрию при получении Шенгенской визы. И почему-то не вспоминают о своих правах. При въезде в арабские страны берут скан сетчатки глаз. Таким образом, мы беспокоимся о безопасности Европы, подчиняемся правилам, установленным в ОАЭ. Они снимают наши данные не для того, чтобы обезопасить нас, а для того, чтобы обезопасить свою страну. Поэтому, когда дело касается безопасности Евросоюза, мы молча сдаем свои данные, а когда касается нашей собственной страны, где мы живем, растим детей, противники почему-то вспоминают о правах человека. Но я скажу так, закон уже принят, граждане обязаны это сдать. И через некоторое время государство тоже может отказать в оказании некоторых госуслуг тем, кто не сдал вовремя биометрические данные. Если хотите жить в этой стране, подчиняйтесь законам этой страны.
- До какого времени мы должны сдать биометрические данные?
- Желательно сегодня. На сегодняшний день полтора миллиона наших граждан уже сдали свои биометрические данные. Как оказалось, наш народ более законопослушный в сельской местности. До 1 марта все должны постараться сдать свои данные, после этого мы будем вводить ограничения на оказания госуслуг.
- В конце нашего разговора хотелось бы узнать, как вы встречаете Новый Год и что пожелаете кыргызстанцам в Новом Году?
- Встречаю всегда дома с детьми, в кругу семьи. Перед самым Новым Годом у нас традиция объезжать родственников, поздравлять всех. А кыргызстанцам я желаю в Новом Году стабильности, взаимопонимания, мира каждой семье, терпения, быть верными своим идеалам. Стремиться к нравственным ценностям, чтобы выработался иммунитет у наших граждан к негативу. Чем нравственнее общество, тем оно стабильнее! Веры в справедливость, благополучия и больше воды, в виде осадков!
Беседу вела Лейла Саралаева