Лидер фракции «Ата-Журт» Жылдызкан Жолдошева – одна из ярких депутаток нынешнего созыва. Когда она выступает, все остальные депутаты предпочитают молчать. Да и возражать ей осмеливаются лишь единицы. О том, что думает о своем характере сама женщина-депутат, о судьбе партии «Ата-Журт» и о том, почему защищала сиганувших через забор коллег по партии, наше интервью.
О скандале в «Ата-Журте»
- Жылдызкан Айтибаевна, как оцениваете слияние партии «Ата-Журт» с «Республикой»?
- Я не была согласна на это. Потому что у партии «Ата-Журт» был и есть свой электорат, мощный, стабильный. И потом я знала, что хозяин нашей партии совсем другой человек, ни Ташиев, ни Жапаров, ни Келдибеков. Когда появилась информация о слиянии нашей партии с «Республикой», я искала этого учредителя, хотела узнать его мнение, но не нашла. А сейчас я узнаю, что учредитель нашей партии написал письмо этим трем молодым джигитам, чтобы они вернули ему его партию.
- А кто этот человек, который учредил партию «Ата-Журт»?
- Базарбай Темишев. Я не знала, что между ним и этими тремя лидерами партии были подписаны серьезные соглашения. Согласно договору партия «Ата-Журт» была передана Ахматбеку Келидибекову до 2015 года. После он должен был ее вернуть. То есть, он как будто арендовал партию.
- Почему вы, лидер фракции, не знали об этих соглашениях между учредителем и Келдбековым?
- Партия и фракция выполняют совершенно разные функции. Учредитель говорил мне, что он отдавал эту партию на время. Но на какое именно время, я не знала.
- В связи с этим можно сказать, что членство в партии стоило больших денег?
- Буду говорить о себе – я лично ничего не платила. По остальным ничего не могу сказать, потому что такие вещи решаются очень конфиденциально, и знает только лидер партии и кандидаты. У меня денег нет, зато есть электорат.
- Получается, мы не можем говорить о том, что в партии «Ата-Журт» собрались единомышленники?
- Ни в одной партии нет и не будет такого, чтобы собрались только единомышленники.
- Рейтинг «Ата-Журта», когда выборы только состоялись и вы победили, и сейчас, после всех скандалов, уголовных дел в отношении ваших партийцев, сильно изменился?
- Особо не изменился. Если бы это была настоящая борьба с коррупцией, а не избирательная кампания по принадлежности к партии, тогда другое дело. А наши избиратели нас не предали и восприняли ситуацию как давление на партию, которая оппонирует власти. Рейтинг партии может понизиться, если «Ата-Журт» пойдет на выборы вместе с «Республикой». Наши избиратели восприняли это как предательство. Жаль, что данный вопрос был единоличным решением Камчибека Ташиева.
- А почему они это объединение воспринимают как предательство? Им не нравится личность Бабанова?
- Дело не в этом. Партия «Ата-Журт» в парламентских выборах 2010 года заняла 1-е место. Это огромный успех и большое доверие народа. Когда партии было тяжело, когда оказывалось давление, подряд открывались уголовные дела на депутатов от фракции «Ата-Журт», наши избиратели нас не бросили. Поэтому морально мы не должны были ни с кем объединяться. И такая партия должна была идти самостоятельно на выборы 2015 года.
- Как скандал с настоящим учредителем партии скажется на судьбе партии?
- Ситуация непредсказуема. Для меня это тоже шок. Очень сложный вопрос, который коснется не только партии «Ата-Журт», но и «Республики» тоже.
О разочаровании
- А учредитель партии имеет отношение к Бакиевым? Дело в том, что до сих пор бытует мнение, что «Ата-Журт» - партия сторонников Бакиева.
- Нет, это не так. Базарбай Темишев никакого отношения к прежней власти не имеет. Это мнение сложилось из-за того, что трое ребят из партии – Келдибеков, Ташиев и Жапаров – в свое время работали с Бакиевым. Поэтому такой ярлык повесили.
- А вы сами разочаровались в этих троих ребятах?
- Есть глубокое разочарование в некоторых из них. Например, в отношении Ташиева есть глубокое разочарование. Весь народ знает, что в августе прошлого года он начал собирать подписи против меня, чтобы отправить меня в отставку с поста лидера фракции «Ата-Журт». Он сказал, что представители некой политической силы попросили его, чтобы меня не только отстранили, но и исключили из партии, за это обещали его реабилитировать перед партией. Тогда я сказала, если две трети депутатов-атажуртовцев проголосуют за мою отставку, а это 19 из 28 парламентариев, я уйду. Но 7 месяцев прошло, я слышала, он до сих пор собирает подписи. А теперь, после того, как учредитель «Ата-Журта» предъявил свои права на партию, посмотрим, как дальше будут развиваться события.
- Для кого вы можете быть неугодной до такой степени, что они пошли на сговор с Ташиевым?
- Я человек прямолинейный, я всегда на стороне правды и справедливости. За 4 с половиной года работы в парламенте, особенно после того, как я была зампредседателя комиссии по расследованию причин июньских событий 2010 года в Оше, у меня появилось много недоброжелателей. Помните фильм об ошских событиях, который я демонстрировала на заседании парламента? На самом деле это были упорядоченные кем-то материалы в видеоотчете, я даже не знаю, кем, но никто не хотел взять ответственность на себя за этот фильм и показать депутатам. Я тогда сказала, что если ни один джигит не возьмет на себя ответственность за эти факты, то я возьму ответственность на себя. Так и получилось. Поэтому я думаю, что среди недоброжелателей могли быть некоторые члены Временного правительства, а может, и другие оппоненты. Я спрашивала у Ташиева, что это за силы, но он не признался. Якобы он мужское слово дал.
- А отношение в Келдибекову?
- К нему я всегда относилась как к коллеге. Таким отношение и осталось. Этих троих ребят, честно говоря, до этого я хорошо не знала и не сталкивалась. Я отношу себя к более старшему поколению. Последние годы до депутатства я была просто президентом фонда «Курманжан Датка». А в партию «Ата-Журт» меня пригласил Ахматбек Келибеков.
- Вы не знали этих ребят, не общались раньше, но на всех судах стояли за них как скала! Складывалось впечатление, что именно на вас держится вся партия. Почему вы взяли на себя этот груз ответственности?
- Во-первых, я продукт советской эпохи. Нас воспитывали так, чтобы мы всегда чувствовали свою ответственность за семью, за страну, за тех, с кем работаем. Первый раз Келдибеков пригласил меня в партию до июньских событий. Я отказалась, потому что у меня не было денег. Я уже баллотировалась с ним в 2005 году, я не прошла, а он прошел. Тогда я поразилась, какие огромные деньги нужны для выборов. А потом произошли июньские события. Я сама была в гуще событий, война шла в нашем селе. После этого я поняла, что надо идти в парламент. А если бы не ошские события, я бы не пошла на выборы.
О Келдибекове
- То есть вы чувствовали моральную ответственность перед Келдибековым?
- Нет. Скорее я заступалась за них потому, что, на мой взгляд, был нарушен закон. Да, Ташиев перепрыгнул через забор, но это было хулиганство. Но возбудили по ст. 295 «Захват власти». А формулировка этой статьи звучит так, определенные люди создают определенное объединение с целью захвата власти. Захватывают власть и удерживают власть три дня, после этого и применяется эта статья. Она относится к тяжким преступлениям. Но они только перелезли через забор и не со стороны президента, а со стороны парламента. Поэтому я не вижу состава преступления по этой статье.
- То есть вас возмутила несправедливость?
- Вот именно. А Садыр Жапаров и вовсе не перелезал забор. Сколько у нас до этого было митингов, кто только в наш Белый дом не заходил? Но никому не была предъявлена именно эта статья. И такая несправедливость говорит о том, что мы отошли от демократических взглядов. Нас вели к диктатуре через Генпрокуратуру. Этим и были возмущены здравомыслящие депутаты. А обвинения в отношения Ахматбека Келдибекова я тоже могу оспорить. Ему вменяют открытие представительства в Москве, но это ведь было решение Жогорку Кенеша. Он, как спикер, исполнял. Насчет Соцфонда тоже не состоятельные обвинения. И потом я знаю, что должна быть тайна следствия, пока дело возбуждают, расследуют, пока суд не пройдет никто об этом не знал. А у нас получилось как шоу, во всех СМИ все показали, рассказали до суда. Например, никто не знает, есть ли столько недвижимости у него или нет. Я спросила у его супруги, зачем им 6-7 машин. Она объяснила, что каждый раз покупала новую машину, оформляла на себя, а перепродавала по доверенности, а в ГАИ машина по-прежнему числилась за ней. Поэтому получилось так, что у них столько машин. А законность возбуждения уголовного дела должна была надзирать Генпрокуратура. Но не надзирала. Поэтому жизненная ситуация для Саляновой возвратилась как бумеранг. Согласно показаниям нельзя открывать дела. А сейчас согласно показаниям возбуждается уголовное дело и на ее супруга Бакыта Абдыкапарова тоже. Этот бумеранг, который может вернуться тебе обратно. И каждый госчиновник должен это понимать.
- Сейчас вы защищаете человека, обвиняемого в коррупции. Все знают, что Келдибеков очень богатый человек, ни он, ни его жена ни дня не занимались бизнесом. А вы говорите, что в советское время нас учили честности и справедливости. Новость о том, что в отношении Келдибекова было возбуждено уголовное дело по статье «коррупция» была показателем, что рано или поздно за любое преступление будет наказание.
- Вам кажется, что я защищаю их. На самом деле, стою на страже законности и справедливости. Например, Келдибеков, Жапаров, Ташиев, Тюлеев очень богатые люди. Они себя сумеют защитить, им не нужна моя защита, так как у них самые высокооплачиваемые адвокаты. Я хочу сказать, что если мы хотим идти по пути законности, то уголовные дела должны возбуждать в отношении всех коррупционеров, а не только у тем, кто относит себя к оппозиции или работал при прежней власти. Очень хотелось бы, если мы хотим восстановить верховенство закона, то опираться только на факты. И пока не докажут вину человека в СМИ нельзя создавать такой ажиотаж. У любого человека есть родственники, друзья, близкие. Это очень большой прессинг и не все его выдерживают. Я видела ноги Ахмата Келдибекова, он аллергик и у него начались нагноения. Если кость начала бы гнить, то конечность пришлось бы ампутировать. Поэтому я пыталась донести до судебных органов, что ему надо выехать на лечение в Германию, вылечиться и потом уже предстать перед судом. Я, как лидер фракции, как коллега, понимала, что нельзя допустить ампутации его ног, иначе это осталось бы на нашей совести. И нельзя забывать, что он экс-спикер, является одним из одиозных политиков Кыргызстана. У него большой электорат, который его любит и поддерживает, и с этим надо считаться.
- И все-таки эти три политика, и, в частности, Келдибеков, являлись дестабилизирующим фактором. Они фактически шантажировали все население митингами. А кыргызстанцы очень устали от митингов и нестабильности. И в этом плане большинство граждан закрыли глаза на то, что, возможно, перегнули палку и хулиганство квалифицировали на более серьезное преступление.
- О сохранении стабильности должна думать власть, а не народ. Я тоже власть имущая и чувствую ответственность за стабильность. Мы за счет налогоплательщиков живем, работаем, получаем хорошую зарплату. И его избиратели попросили только одно – дать ему возможность вылечиться за рубежом. Сначала письменно обращались во все органы, но никакой реакции не было. И после этого они начали «душить» меня, почему мы молчим. Я предложила, чтобы все пять лидеров фракций поехали к алайцам и объясняли ситуацию. Но никто не поехал, я поехала одна. А в такой ситуации должна была поехать исполнительная власть. Вместо этого они собирались направить 200 милиционеров. А если бы они были вооружены? И у алайцев, которые все охотники, у многих есть оружие. И чем бы все закончилось? Я поехала одна, выслушала людей, народ выпустил пар. И только после этого независимая медицинская экспертиза, назначенная Генпрокуратурой, приняла решение, что ему необходимо лечиться за границей. Народ правильно требовал в плане его здоровья, я как лидер фракции говорила как есть, а кто-то решил, что я рьяно его защищала. Но в той ситуации есть плюсы, во-первых, ситуация разрядилась, во-вторых, он сохранил свои ноги, в третьих, он вернулся. Я была уверена, что он вернется. Он сдержал свое слово.
О национальном духе
- Русскоязычные коллеги считают вас ярой националисткой. Почему?
- Я тоже иногда слышу об этом и не знаю, откуда это мнение взялось. Я долгое время жила в Москве и в Прибалтике, и считаю себя реальной интернационалисткой. Ко всем людям, вне зависимости от национальности, вероисповедания и социального статуса одинаково дружелюбно отношусь. Это мнение, наверное, появилось потому, что я всегда выступаю на кыргызском языке, этого требует регламент парламента. И, возможно, в моих выступлениях часто звучит слово «кыргыз эль», но я вношу в это смысл как кыргызстанцы, а переводят только как «кыргызы». Так что это большое заблуждение, что я националистка.
- Вы были в гуще ошских событий. Спустя 5 лет можно сказать, что пламя погашено?
- Нет, костер еще тлеет. И если кто-то захочет снова разжечь, то у него это легко получится. Да, 5 лет велись работы по восстановлению мира, но не на должном уровне. Пролилась кровь, и у многих людей эта горечь не уйдет и через много лет. Я считаю, что над этим вопросом мы должны ежедневно работать и добиться, чтобы межэтнические вопросы не возникали. А для этого нужно, чтобы в первую очередь молодежь – и кыргызы, и узбеки из сельской местности получали хорошее образование. После 9-го класса молодежь этого региона дальше не учится, а идет продавать манты или самсы, рано заводит семьи. Люди остаются необразованными, поэтому их так легко привлечь в любую секту и даже завербовать в Сирию. Образованный человек на такое не пойдет. Жаль, что никто не занимается их образованием. И еще одна проблема, представители других национальностей должны быть представлены во всех сферах государственной власти. Молодые креативные люди всех этносов должны получить возможность расти в карьерном плане. Тогда межэтнические конфликты можно избежать. Этот вопрос очень тонкий и глубокий. Надо подходить к нему со всех сторон. Патриоты всех национальностей должны над этой проблемой работать. В свою очередь мы, кыргызы, не должны воспринимать ревностно или враждебно, когда представители других этносов пробиваются на том или ином поприще. Мы все должны быть толерантными. И должны думать над воспитанием и образованием всей молодежи.
- Вы много лет работали над созданием фильма «Курманжан датка». Успех этой киноленты случайность или закономерность?
- Наш общественный благотворительный фонд «Курманжан датка» был создан в 1995 году. Идея принадлежит поэтессе Майрамкан Абылкасымовой. Фонд создан благодаря поддержке Медета Садыркулова, в бытность его акимом Первомайского района. Я тогда была его замом. Фонд работает по двум направлениям – благотворительность и увековечение памяти Курмажан датки. В рамках благотворительности мы более 400 тысячи семьям помогли, в правовом, материальном планах, а также в лечении. А в плане увековечения мы работали по 7 направлениям. Выпустили почтовые марки с ее изображением, книги автора Владимира Плоских о Курманжан датке, поставили памятник на бульваре Эркиндик за счет народа, поставили балет и спектакль в наших театрах, создали документальный фильм, автором которого является Замир Эралиев и сняли художественную картину, режиссер – Садык Шернияз. Шестое направление – работаем над комплексом Курманжан датка на берегу Иссык-Куля. И седьмое: предстоит открытие дома-музея Курманжан датки в Бишкеке. Почти 6 проектов мы завершаем. Над фильмом «Курманжан датка» мы работали 20 лет. Долго искали режиссера. Многие просились снять этот фильм. Но у меня не было доверия. А те, кому мы предлагали снять, боялись браться за эту картину. Садык Шернияз сильно захотел работать над этой картиной. Он как раз окончил ВГИК. Была создана специальная комиссия по рассмотрению его кандидатуры. У меня была уверенность, что он справится, но я его попросила изучить все материалы о ней, на что у него ушел год. Никто не верил, что я смогу найти 70 млн. сомов на съемки. Но благодаря тогдашнему премьер-министру Алмазбеку Атамбаеву это удалось, в 2011 году он поверил в нашу идею и выделил эти деньги. Фильм – это коллективный труд, над картиной работали и историки, и писатели. Как исполнительный режиссер Садык Шернияз снял очень хорошее кино. Я благодарна за это всей творческой группе.
- Вы очень возмутились тем, что в интернете появилась пиратская копия фильма. Почему? Что плохого, если больше людей посмотрят фильм?
- Я требую наказания для тех, кто это сделал. Я считаю это предательством на уровне Родины. Во-первых, фильм снят на государственные деньги. 70 млн. сомов было на него потрачено. Мы хотели, если вернем эти деньги, снять на них фильм о Шабдан батыре и другие государственные фильмы. Во-вторых, многие кинофестивали хотели бы пригласить наш фильм, а если будут копии, то приглашать его не будут. Я надеюсь, что найдут этих злоумышленников. И потом, этот фильм снят для широкого экрана. Чтобы понять качество фильма и глубокий смысл, его надо смотреть в кинотеатре, тогда он по-другому воспринимается.
- Почему этот фильм берет за душу? По сравнению с казахским «Кочевником», на который они потратили 40 млн. долларов и пригласили звезду Голливуда Марка Дакаскаса, мы потратили копейки. Но впечатление совершенно другое.
- Секрет в личности Курманжан Датки. У нее была драматическая жизнь. Она объединила кыргызов тогда и сейчас, благодаря фильму происходит единение и поднятие духа целой нации. Именно через этот фильм люди узнают о кыргызах во всем мире.
О характере
- А вы с Курманжан даткой имеете родственные отношения?
- Нет, я родом с ней из одного села Жапалак, Карасуйского района. Но я также как и Курманжан датка не терплю, когда на меня давят, что-то заставляют делать силой. Со мной можно решить любой вопрос только путем переговоров.
- Многие мои коллеги вас побаиваются. Вы жесткий человек?
- Нет. (Улыбается) Я понимающий человек, могу поставить себя на место другого. Никогда ни на одного журналиста в суд не подавала, хотя чего только обо мне не писали, какие только карикатуры оскорбительные не рисовали. Некоторые даже мое косоглазие показывали в нелицеприятном виде. Но я никогда, ни на кого не обижалась, превращала в юмор. Потому, что знаю, что ни один политик без сильного журналиста не сможет стать сильным, знаменитым политиком. Поэтому я очень уважаю журналистов, и всегда даю комментарии на все вопросы. Да, мой характер не сахар, я бываю жесткой, когда речь идет о принципах или интересах Кыргызстана, но я могу идти на компромиссы. Я понимаю как тяжело нашему народу, потому что тот путь, который мы ищем, мы пока не нашли. Но спасибо нашему народу за то, что терпят после апрельских и июньских событий наши ошибки. Мы много обещали, но пока не сделали жизнь хорошей. Толерантность и терпеливость нашего народа опасна, потому что они долго терпят, но потом в один момент могу все перевернуть. Мы не должны испытывать терпение народа. Правительство, парламент и президент должны работать сообща.
- Вы пойдете на выборы?
- Я еще не решила. Многие мои сторонники просят, чтобы я баллотировалась. Но в последнее время политика стала очень грязной. Если дальше так пойдет, то самим политикам будет тяжело. И если парламент продолжит в таком духе работать, я думаю, мы только назад будем тянуть страну. Парламент – самый влиятельный орган, с которым должны все считаться. Парламент должен быть грамотным, справедливым, открытым. А нынешний созыв не смог работать плодотворно. У нас было много интриг, выяснений отношений, склок. Мы упустили время. Были и достижения, но были и такие законы, которые не будут работать на благо народа. Поэтому народ должен очень серьезно подойти к выборам в 2015 году. Парламент не должен год за годом впустую работать и просто получать зарплату. В последнее время депутаты это поняли и стали более толерантно относиться друг к другу, не ругаться, перестали друг друга ненавидеть. Мы депутаты сами виноваты, что не смогли сохранить парламент на должном уровне.
- Если решитесь идти на выборы, с какой партией пойдете?
- Это тоже большой вопрос. Обращение истинного учредителя партии «Ата-Журт» тоже внесет изменения в планы многих. Что-то говорить сейчас сложно, время покажет. Многие хотят объединяться, составляются списки. Но это все миллион раз поменяется. Ближе к августу будет видно, кто с кем пойдет на выборы, и кто будет в списках партий, потому что каждый день, каждый час, каждую секунду что-то меняется в нашей политике. Есть предложения определенных партий, я не скрываю. Но я пока думаю.
Лейла Саралаева