Разнообразные психологические практики по привлечению денег и богатства изобилуют яркими мотивационными историями, о том, как несчастный и бедный человек круто меняет свою жизнь, становится успешным, благодаря тому, что начинает мыслить позитивно. Жизнь министра социального развития Кудайбергена Базарбаева в этом плане могла бы тоже послужить прекрасным примером. Человек, выросший без отца, из многодетной семьи, собственным трудом добился многого. И сейчас он занимается тем, что помогает от имени государства тем людям, которые тоже оказались в сложной жизненной ситуации.
О том, что мы живем в не самом богатом государстве, мы все знаем. И суммы, которые государство выделяет беднейшим слоям населения, просто мизерны. Можно по-разному расценивать эту ситуацию, но от пустой критики мало что изменится. Предлагаем вместе с министром социального развития вникнуть в суть вопроса и понять, чем мы общество можем быть полезны.
О бедности
- Кудайберген Баразрбаевич, вы как-то плавно перекочевали из кресла замминистра культуры в кресло министра соцзащиты. Есть ли схожие проблемы у работников культуры и социально незащищенных слоев населения?
- По целевым установкам, конечно, это разные министерства. Но по тем проблемам, которые должны решаться, они схожи. И в том, и в другом министерстве главная проблема – нехватка финансирование. Задача нашего министерства – помочь населению пережить временные жизненные трудные ситуации.
- Вы работаете с беднейшими слоями населения. Из-за чего, на ваш взгляд, люди становятся бедными?
- Поделюсь личными соображениями, не имеющими отношения к моей должности. Мы все родом из Советского Союза. Стартовые условия для всех были одинаковые, но те, кто оказался предприимчивым, шустрым, психологически устойчивым, вырвались вперед, а те, кто не успел вовремя сориентироваться, остались позади. С этой категорией людей мы и ведем работу. Таких семей 105 тысяч по стране, они получают пособие по бедности. По линии Нацстаткомитета проведено исследование и выявлено, что сегодня у нас в стране 37 процентов населения – бедные. А крайне бедные – 2,8% населения.
- Вы говорите о развале Союза, но с тех пор прошло 24 года. Уже целое поколение выросло. Среди молодых людей много бедных, получающих пособие от государства именно по бедности?
- Один момент меня радует, у нас появилась тенденция уменьшения получателей нашего пособия. К нам уже меньше стали обращаться за получением пособий, так как люди расстаются с иждивенческой психологией и приучаются к труду. Не всех устраивает уровень зарплаты в Кыргызстане. Определенная часть выезжает на заработки в Россию и Казахстан. Присылая часть своих зарплат родственникам, тем самым помогая стране.
- Вам не кажется, что уменьшение обращения к вам за помощью говорит о том, что люди просто стали малограмотными и даже не знают, как оформить документы на получение пособий?
- О том, что есть пособия, знают все. И до недавних пор их стремились получить и богатые, и бедные, честными, и нечестными путями. С этого года мы ввели корпоративно-информационное управление – Корпоративная информационная система социальной поддержки – КИССП. При назначении пособия исключается человеческий фактор. Решение принимает компьютерная программа. Приходит заявитель, предоставляет свои документы, которые вводятся в компьютер, все данные обрабатываются, и выходит заключение – имеет право человек претендовать на пособия или нет.
- Но ведь документы можно подделать!
- Достоверность этих документов тщательно проверяют, сверяют печати, подписи, данные по районам и аильным округам. В связи с этим нововведением у нас к 1 декабря число получающих пособия уменьшилось на 29 тысяч. В результате у нас идет экономия денег, соответственно, есть возможность повысить пособия другим категориям. Это и есть эффективное использование государственных денег. Поэтому заработать своим трудом стараются все.
- Ребенок, родившийся в бедной семье, автоматически становится бедным. Ему очень сложно вырваться из этого порочного круга и изменить свою жизнь, потому что у него нет доступа к хорошему образованию. Государство способно как-то помочь ребенку изменить жизнь в лучшую сторону?
- Семья у нас была многодетной, нас у мамы было 6 детей. Старший, Чолпонбек, который в последующем стал известным танцовщиком, артистом балета, народным артистом СССР, учился во Фрунзе в хореографическом училище-интернате, а нас пятерых младших растила мама одна в Токмоке. И наша семья получала государственные пособия, как семья с низким доходом. Меня одевало и обучало государство. И все мы выросли и стали успешными.
- Ну, Советский Союз заботился о детях совершенно по-другому!
- Сегодня наше государство выплачивает такие же точно виды пособий, которые были при Союзе. У нынешних детей есть такие же возможности. Они до 18 лет получают помощь от государства, а после школу у них есть возможность поступить на бюджетное отделение вуза или училища, чтобы получить хорошую профессию. Все зависит от самого ребенка, если он нацелен на лучшую жизнь, много учится, читает, работает, то обязательно продвинется вперед.
О финансах
- Вы работаете министром с мая прошлого года. Вы сами закладывали бюджет на 2014 год. Сейчас, по окончанию года, что можете сказать, вам хватило тех денег?
- Приведу такой пример. У нас по стране 15 интернатов, по новому мы их называем Стационарно-социальные учреждения (ССУ). Два психонервологических детских интерната, Беловодский и Джала-Абадский, два центра по реабилитации детей – Сокулукский и Покровский, 6 интернатов для пожилых людей, и психоневрологические интернаты для взрослых. Так вот, в 2014 году мы сумели увеличить нормы питания в интернатах в два раза. Если раньше у взрослых была норма питания 55 сомов в день, мы довели эту сумму до 100 сомов, а у детей с 65 сомов подняли до 110. За эту сумму мы должны накормить человека три раза в день. Мы понимаем, что это мало. Но 100 сомов – это вдвое больше чем было.
- Откуда вы взяли эти деньги?
- Мы заложили их в бюджет и получили из Минфина.
- Как говорится, проси больше…
- Я противник того, чтобы просить больше. Наше министерство просит ровно столько, сколько надо. И Минфин должно это понимать. К примеру, у нас в Кыргызстане есть много видов пособий. И пособие на ребенка составляет 503 сома. Его получают семьи, которые оказались во временной трудной жизненной ситуации. Пособие измеряется таким понятием как гарантированный минимальный доход. За три года с 2011 по 2014 годы мы увеличили размер гарантированного минимального дохода в два раза. И с 370 сомов довели до 705 сомов. В то же время пособие малообеспеченным семьям составляет 503 сома. На что хватает этих денег? Надо сразу оговориться, на эти деньги человек не живет. Это подспорье, так называемая помощь государства.
- А как вы определяете, следует данной семье помогать или нет?
- Раньше у нас были такие критерии: при наличии двухкамерного холодильника, цветного телевизора, ковров, такая семья не получала пособия. Приходили наши сотрудники и актировали все эти предметы быта. А на сегодняшний день уже совершенно другие критерии. Мы отказываем в получении пособия при наличии доходо-приносящих объектов. А именно, при наличии земельного участка, автотранспорта и живности, КРС, МРС. А наличие телевизора и прочего уже не входит. Общий доход семьи не должен превышать 705 сомов на одного члена.
- А зарплата ваших сотрудников превышает эту цифру?
- Не на много. Приведу такой пример, у нас работают 980 соцработников, которые обслуживают на дому 10 тысяч пожилых граждан, лежачих, одиноких, которые нуждаются в помощи государства. Наши сотрудники приходят к ним на дом, убирают, готовят пищу, покупают продукты, то есть полностью их обслуживают. И заработная плата этих соцработников составляла 3 500 сомов. То есть соцработникам самим нужно было помогать! Нам удалось в этом году повысить планку их зарплаты до 6500 сомов. И сегодня учитывая высокогорье, отдаленность местности, выслугу лет, они получают по 7500 сомов. Думаю, это ощутимая надбавка.
- Вы, как министр, как охарактеризуете ситуацию, у нас население социально защищено или нет?
- По Конституции мы определяемся как социальное государство. Бюджет страны у нас социально-ориентирован. Более 50% нашего бюджета идет в социальную сферу, не только в наше министерство, но и в Минобразования, Минздрав,Соцфонд и другие. Что касается нашего министерства, то я могу ответственно заявить, что все граждане, которые нуждаются в социальной помощи, ее получают. Охват у нас нормальный. Другое дело, это объем финансирования. Например, у нас в стране 155 тысяч инвалидов. Из них 76 тысяч инвалидов получают социальное пособие в размере от 1 до 3 тысяч сомов в зависимости от группы инвалидности. Конечно, на такую сумму инвалиду прожить трудно. Да, есть желание увеличить сумму этого пособия, но пока государственные возможности таковые. Поэтому мы вечные оппоненты с Минфином.
- То есть, вы стараетесь побольше денег «выбить» из Минфина?
- Да, мы всегда стоим на стороне интересов наших граждан. И нам это удается. Мы добиваемся, чтобы нас финансировали нормально. Но это процесс сложных переговоров, согласований. Например, на днях Жогорку Кенеш принял бюджет страны на 2015 год. Он идет с дефицитом в 14, 6 млрд. сомов. Денег в бюджете не хватает. И при этом наше министерство планово заложило 10-процентное увеличение Гарантированного минимального дохода. Я считаю, для нашей сферы деньги должны быть, и в полном объеме!
- Наверно инфляция много денег съедает?
- Вот именно! А вы представьте, если бы мы не добились повышения, произошла бы инфляция, суммы вдвое упали бы. Ведь все надо рассматривать в динамике. Мы специально в ноябре подняли гарантированный минимальный доход с 640 сом до 705, в преддверии вступления в Таможенный союз. Мы знаем, что будет повышение цен, и сделали условную подушку безопасности для малоимущих слоев населения в виде 10%. И на 2015 год мы заложили еще повышение на 10%. Да, это крайне мало, но мы выкручиваемся, как можем.
О психологии
- Но ведь не только ваше министерство должно выкручиваться, люди сами должны прикладывать максимум усилий, чтобы вырваться из бедности.
- Наше министерство старается, чтобы у людей не было иждивенческого настроения. Для этого мы совместно со Всемирной продовольственной программой ООН начали реализацию трехлетнего проекта общей стоимостью в 16,9 млн. долларов. Они будут оказывать нам гуманитарную помощь в виде муки и масла. Но не бесплатно, а за труд. Данной программой будут охвачены 42 тысячи малоимущих семей из 27 районов. Что мы делаем? Мы просим малообеспеченную семью сделать общественно-значимую работу – посадить деревья в парке, почистить канал, прорыть арык и т. д. Тогда человек, который привык говорить, что нет работы, выйдет из дома и что-то сделает своими руками на благо общества. И за это ему выдадут муку и масло на сумму в 10 тысяч сомов. Я надеюсь, что так мы сможем растормошить человеческое сознание, человек поймет, что может быть полезным для общества и получить за это продукты.
- Для изменения психологии наших людей должна быть проведена большая работа. Может, пора уже делать госзаказ на фильмы и другие произведения, меняющие кыргызстанцев к лучшему, мотивирующие их к труду, к улучшению своего благосостояния?
- Да, мы делаем социальные ролики, в основном, рассказываем о жизни инвалидов, какие проблемы у них в жизни, призываем изменить отношение общества к ним. Мы ведем двуединую политику в отношении инвалидов. С одной стороны это гуманизация общества, с другой стороны – адаптация инвалидов в обществе. Дело в том, что наши люди не знают, что в нашем обществе так много инвалидов. Возможно, поэтому они самоустремленно, самоинициативно не создают благоприятную среду для инвалидов.
- Почему? Из-за менталитета?
- Менталитет тут не при чем. Это от незнания. При Союзе у нас не было инвалидности. Почему? Потому что все они были скрыты от глаз за высоким забором в специализированных интернатах. Правда, жили там очень хорошо, в плане обеспечения. Но в обществе их не было. Тогда было полной неожиданностью, если такие люди появлялись массово в каком-то месте. Соответственно, ни одна советская постройка не адаптирована под инвалидов, не было лестниц с пандусами, светофоров для незрячих и прочего. Только сегодня постепенно происходят позитивные изменения в отношении общества к инвалидам. Сегодня их не принято называть инвалидами, мы называем их «лица с ограниченными возможностями» или сокращенно ЛОВЗ. В магазинах «Народных», аптеках, больницах есть оборудованные пандусы. Сегодня мы считаем это само собой разумеющимся. Хотя на самом деле это в какой-то мере достижение, изменение общества в плане гуманизации. Наше министерство проводит большие мероприятия для инвалидов. Например, осенью прошлого года мы организовали в центре Бишкека большой концерт, куда съехались более тысячи наших граждан, ЛОВЗ. Я сказал: «Вот вы пришли на этот концерт, вы мучились, вас спускали с лестницы, родственники таскали на себе ваши коляски, вы с трудом забирались на машины, по тротуарам тоже ехали и мучились, потому что нет съездов. Вы и ваши родственники устали?» Они все ответили: «Да!» Я сказал: «Вы пару лет будете мучиться, а потом поймете, что тоже имеете права на нормальную инфраструктуру и начнете требовать. Вот тогда наше министерство будет не одиноко в требованиях по изменению отношения к инвалидам от общества. Потому что это не обязанность министерства – делать пандусы, закупать специальные машины, устанавливать светофоры, это должна быть комплексная работа всего нашего общества. И основную работу должны делать местные органы власти.
- А наши граждане ЛОВЗ сами готовы бороться за свои права?
- Надо менять и психологию самих ЛОВЗ. Для них есть бесплатная квота для поступления в вузы. Но она же полностью не используется! Потому что многие наши инвалиды в себе не уверенны и чего-то боятся. А надо детей-ЛОВЗ с детства готовить к поступлению в вуз, к успешной карьере, к счастливой полноценной жизни. 14,6 % детей сегодня получают пособие. И родители этих детей тоже не уверенно смотрят в будущее. Надо менять психологию людей, менять человека изнутри. Делать его духовно сильным, целеустремленным, не смотря ни на что. Чтобы человек жил не только сегодняшним днем, не жалел себя, а строил планы на будущее. А для этого человек должен быть высокообразованным, целеустремленным, высококультурным.
Об НПО и коррупции
- В том, что наше общество стало по-другому относиться к инвалидам, большую роль сыграли НПО, в том числе финансируемые из-за рубежа. Они показали нам как цивилизованное общество должно относиться к инвалидам. Сейчас идет речь о прозрачности их финансирования. Не послужит ли это уменьшением работы НПО в этой сфере?
- Подавляющее большинство НПО, которые работают с инвалидами это местные, которые сами себя содержат. У многих НПО есть проекты, которые они выигрывают и получают финансирование у зарубежных доноров. В данном случае идет строгая отчетность. Наше министерство плотно работает с этими НПО и использует такую форму сотрудничества как социальный заказ. Если в 2009 году на соцзаказ было выделено 4, 6 млн сомов, то на сегодняшний день – уже 22 млн сомов. То есть за 5 лет мы увеличили сумму соцзаказа в 5 раз.
- Что такое соцзаказ?
- На сегодняшний день наше министерство финансирует 31 НПО, которые оказывают различные услуги, относящиеся к сфере министерства. То есть министерство определенный вид услуг отдает на исполнение НПО. Например, НПО открывают центры для дневного пребывания ЛОВЗ. То есть, работающие родители ребенка ЛОВЗ могут привезти днем его в этот центр, где ребенок поиграет, почитает, пообщается с другими детьми, его покормят, а после работы родители забирают. Нам важно не только само пребывание его там, но и тот факт, что ребенок выходит из дома, видит окружающий мир, общается, чему-то учится. Кроме того есть центры и для пожилых людей. Для них тоже открыты центры дневного пребывания. На днях при участии посла Евросоюза был открыт подобный центр в самом густонаселенном Карасуйском районе Ошской области. Туда могут прийти аксакалы, выпить чаю, сыграть в шахматы, шашки, а вечером расходятся по домам. Также у нас есть центры для детей, семьи которых оказались в трудной жизненной ситуации. Вот эти проекты реализует 31 НПО. Ничто нам не дается легко.
- Руководители интернатов и других финансируемых вами социальных учреждений тоже могут оказаться коррупционерами. Как вы это отслеживаете?
- В сфере министерства находятся 15 социально-стационарных учреждений (интернатов). Чтобы в этих интернатах не было коррупции и воровства, мы ввели Общественно-наблюдательные советы в состав которых входят местные депутаты, местные правдолюбцы, НПО плюс сами жители этого интерната, которые знают жизнь там изнутри. Эффективность будет известна спустя время, но они уже работают около года и мы проводим постоянный мониторинг. Во-вторых, мы проводим внутренний аудит наших интернатов, ищем нарушения и заставляем все восстанавливать. В-третьих, местные органы налоговой, прокуратуры и милиции тоже проводят проверки, и в случае нарушения сообщают.
О других проблемах
- Многие матери детей-инвалидов, всю свою жизнь посвящают уходу за больным ребенком. Будут ли такие матери получать зарплату от государства, чтобы у них тоже была со временем пенсия?
- У нас 26 тысяч детей до 18 лет ЛОВЗ, из них 4 880 нуждаются в постоянном уходе одного из родителей. Наше министерство вышло с инициативой, чтобы за данный вид деятельности выдавали ежемесячно дополнительные пособия в размере 1500 сомов. Из этих денег будут отчислять деньги в Соцфонд, будет идти стаж и это станет гарантированной пенсией. Но пока наша идея не прошла в правительстве. На сегодняшний день по поручению вице-премьер-министра Эльвиры Сариевой этот вопрос прорабатывается профильным Министерством труда, молодежи и миграции.
- Еще один вопрос от другой матери. Она спрашивает по поводу инвалидных колясок. Будут ли выдаваться более современные, усовершенствованные модели?
- Буквально недавно проблема обеспечением инвалидных колясок была огромной проблемой для страны. Люди стояли в очереди, ждали годами, был большой дискомфорт в связи с этой ситуацией, ведь люди и без того ограничены в своих возможностях. А на сегодняшний день по заключению медкомиссии, где подтверждается необходимость в коляске, человек получает коляску сразу. Мало того, если раньше срок эксплуатация одной коляски был равен 7 годам, то теперь уже 5. По истечению 5 лет государство обеспечивает их новой. И, самое главное, коляски мы выдаем бесплатно.
- А где вы их берете? Закупаете?
- Коляски мы изготавливаем у себя на заводе протезно-ортопедических изделий. Там эти коляски собираем. Запчасти предоставляем китайский фирменный завод. Качество отличное. На протяжении 4 лет они не меняют ценовую политику, что нас радует. Ежегодно на заводе изготовляем до 14 тысяч протезно-ортопедических изделий – ботинки, суставные, ножные протезы, костыли. Для каждого инвалида делаем все индивидуально. И там же есть центр реабилитации, это как обычная больница, где наши инвалиды проходят там курс реабилитации.
Что касается вашего вопроса, сегодня, когда мы достигли этого уровня, наши люди, имея базовые коляски, думают о другом – есть коляски, которыми можно управлять вручную на батарейках. То есть, растет качество запроса. Думаю, мы к этому придем, ищем формы сотрудничества. Я недавно был в России, посетил центр медико-санитарных экспертиз, где они изготавливают такие коляски. Мы будем думать, как сотрудничать и изготавливать качественно-измененные коляски.
- Расскажите несколько слово планах на 2015 год.
- Мы продолжим работу по улучшению качества социальных услуг всем уязвимым слоям населения - повысим пособия детям из малообеспеченных семей, расширим услуги через государственный социальный заказ, выявим всех детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации и, по возможности, решим их проблемы. Будем работать и над тем, чтобы начисление пособий было максимально прозрачным. Планов много и мы намерены их все реализовать.
Беседу вела Лейла Саралаева