Кыргызстанцы делятся на две части: на тех, кто обожает Камчибека Ташиева, и тех, кто его ненавидит. Такие сильные и противоречивые чувства вызывает этот яркий политик, за плечами которого действительно очень бурная политическая жизнь. Мы решили побеседовать с ним и выяснить, чем руководствовался экс-депутат, когда совершал самые экстравагантные поступки.
Путь на политолимп от безысходности
- Камчибек Кадышаевич, с чего начался ваш путь в политику?
- Я вырос в многодетной семье. У родителей нас было 11 детей, жили мы бедно. Чтобы прокормить семью, родители от зари до зари работали в колхозе. После развала Союза мы все остались без работы. В этот период я был выпускником Томского политехнического университета, химико-технологического факультета, получил уникальную специальность технолог электрохимического производства. Но в Кыргызстане тогда все предприятия закрывались, не было работы, чтобы я мог применить свою специальность. Поэтому я, как и многие кыргызстанцы, занялся бизнесом, начал покупать и перепродавать бензин. В то время это было очень выгодное дело. Когда немного разбогател, у меня появилась возможность оказывать помощь сначала своим сестрам, братьям, потом своим соседям, аилу, сотням людей. Этому меня научил отец, он сказал, что если я буду богатым, а окружающие люди буду жить в бедности, то счастья не будет. Тогда и началась моя политика оказания помощи. В 1995 году в родном селе я открыл спортивный клуб «Таймураз». Через этот клуб прошли тысячи детей, которые могли пойти по плохой дороге из-за бедности, но они стали хорошими людьми и спортсменами. В данный момент клубу «Таймураз» 20 лет, он является ведущим спортивным клубом в Кыргызстане. Ребята из клуба находятся в сборных Кыргызстана по различным видам спорта. В этом спортклубе полгорода Джала-Абада занимается боксом, дзюдо, карате, волейболом. То есть, отвечая на ваш вопрос, отмечу, что политикой я начал заниматься от безысходности. Если бы тогда мы хорошо жили, если бы страна была богатой, я бы тоже занимался своим делом и никакой политикой не стал заниматься.
- Когда впервые приняли участие в выборах?
- В 1995 году я впервые принял участие на выборах в парламент. Это была не моя инициатива, меня выдвинули мои сельчане, которые сами захотели, чтобы я был их политическим лидером. Я тогда проиграл выборы, заняв третье место. Но это меня не остановило. Я продолжил работать и оказывать помощь людям, строил дороги, ремонтировал школы, построил детский сад и мечеть. Второй раз я принял участие в 2000 году. Тогда выиграл представитель власти с разницей в 700 голосов. Мне потом говорили, что сторонники власти сколько хотели, столько и бросали бюллетеней в урну. И то их выигрыш был ничтожным. В третий раз в 2005 году я вновь пошел на выборы. Моими конкурентами были действующие депутаты, известные личности, но, тем не менее, я выиграл в первом туре. У меня был 7-й результат по всей стране.
- Как родители отреагировали на вашу победу?
- Отец не верил, что я выиграю. Даже плакал, просил у меня прощения, что я вырос в бедности. К сожалению, за полгода до моей победы на выборах он умер. Мама увидела, как я стал депутатом. Но после этого через полгода она тоже умерла. Но я все равно стал депутатом и достиг той высоты, которую хотел достичь.
- А зачем вам надо было стать депутатом?
- Я хотел доказать, что даже сын бедняка, сын простого колхозника тоже может иметь власть. Некоторые говорят, что в большую политику можно пробиться только с большими деньгами или большими родственниками. Но я пример того, что в Кыргызстане можно стать депутатом при поддержке народа, если ты сам помогаешь людям. Конечно, я был неумелым депутатом, но я старался вникнуть во все хитрости политики. Сейчас я могу сказать, спустя 10 лет я прошел очень хороший политический университет.
Кресло министра
- Вам удалось поработать и министром Чрезвычайных ситуаций. Расскажите об этом периоде.
- В 2007 году разогнали парламент. Новые выборы проходили по партийным спискам и меня не взяли в партию власти «Ак-Жол». Думаю, это произошло потому, что Бакиевы – уроженцы соседнего села – не хотели выращивать такого конкурента как я. После того, как мои избиратели узнали, что я не иду на выборы, они перекрыли дорогу, с требованием, чтобы меня включили в список. После этого Бакиев пригласил меня на прием и попросил, чтобы я успокоил своих родственников, а через полмесяца предложил пост министра Чрезвычайных ситуаций. Я сразу же согласился.
- Почему вы согласились? Вы же не специалист…
- Да, вначале мне действительно было тяжело, особенно запоминать названия департаментов. Мне предстояло управлять махиной в 7 тысяч человек. И тогда я решил уйти с этого поста после выборов. А потом начал работать круглыми сутками, и со временем вник в суть работы. Через полгода я уже чувствовал себя как рыба в воде. Проработал два с половиной года и ушел сам, из-за того, что ко мне стали относится несправедливо. Я чувствовал, что я был одним из лучших министров, я очень хорошо знал свою работу, снимал любые вопросы в любое время суток. Ни одна чрезвычайная ситуация не оставалась без моего внимания. Но премьер-министр Данияр Усенов на одном из совещаний раскритиковал меня за то, что я использовал стройматериалы МЧС, которые много лет лежали на складах, для строительства дома для сотрудников. Официально формулировка звучала «нецелесообразное использование 18 миллионов сомов», начались проверки. Но я отстроил дом и заселил туда всех сотрудников. Мне тоже полагалась трехкомнатная квартира, но я отдал ее многодетному сотруднику, у которого не было жилья. Проверка ничего не дала, а я написал рапорт Бакиеву и ушел. Два дня президент не подписывал указ об освобождении, два дня у меня дома были все от имени президента, его братья, дети. Все просили, чтобы я помирился с Данияром Усеновым. Но я был непримирим, сказал или он, или я.
- А вы считаете это нормальная ситуация, когда вы противопоставляете себя главе кабинета министров?
- Да, потому что правда на моей стороне. Я не присвоил эти стройматериалы, наоборот, построил очень качественный дом, а меня необоснованно обвинили и оскорбили. Это произошло в ноябре 2009 года.
- А вы видели, что в стране зреет недовольство политикой президента Бакиева?
- Нет, не видел. Я с головой окунулся в свою работу и многое не замечал. По своей работе скажу, что Бакиев, как главнокомандующий, мне ни разу не давал неправильного приказа. Но, если бы его политика была правильной, то революция бы не произошла. Если бы власть была справедливой, народ бы не пошел на ее свержение. Народ всегда был и будет справедливым.
В огне ошских событий
- После революции случились Ошские события. Многие политики боялись туда ехать. А что вы делали в это время?
- В ночь с 10 на 11 июня 2010 года я узнал об этих событиях. Я дождался утра и поехал на юг. Из Бишкека я выехал на одной машине, мои знакомые кто узнал, что я туда еду, стали присоединяться по пути ко мне. Когда я проезжал Карабалту, у меня в колонне было уже 50 машин. Когда мы доехали до Токтогула, там добавилось еще 50 машин. В Ташкумыре, Каракуле, Ноокене еще сотни. В Джала-Абад мы заехали на тысяче машин. По пути мы провели совещание и решили никому не наносить никакого вреда, мы ехали туда остановить войну. Я знал, что люди мне доверяют, и хотел помочь, чтобы на моей Родине не было никакой резни. Утром 12 июня мы приехали в Ош. Там уже все выгорело, шла настоящая война. Мы понимали, что национал-сепаратисты уже начали побеждать. Ни одного представителя милиции, ни одного военного на улицах не было. Весть о том, что едет огромная колонна людей из Бишкека, дошла и до сепаратистов, они начали двигаться к границе. Возле старого автовокзала я увидел неуправляемую разъяренную толпу, они хотели растерзать двух женщин узбечек. У обеих женщин были на руках дети, они были голые. Я втиснулся в толпу, взял на руки одного из детей и достал пистолет, сказал толпе, что буду стрелять в любого, кто приблизиться. Люди были словно невменяемые, они начали говорить, что узбеки наших женщин и детей насилуют и убивают. Мне пришлось пару раз выстрелить в воздух, чтобы люди угомонились. Я вывел этих женщин из толпы, завел в ближайший дом и оставил одной семье, попросил их приютить и спасти. Это один из случаев, который мне запомнился.
- А где была милиция, военные?
- Меня пригласили в штаб. Когда я туда прибыл, там в несколько кругов стояли автоматчики, несколько БТРов. Внутрь захожу, там сидят несколько генералов, все руководители области Сооронбай Жээнбеков, Мырзакматов, Исмаил Исаков, Сабиров и еще несколько человек, планы составляют. Я очень возмутился: «Выходите на улицу, останавливайте людей, зачем милицию и солдат держите?» Они отвечают: «Люди сами по себе устанут воевать и остановятся!» Потом пришел Ахмат Келдибеков и говорит: «Толку от этих генералов нет. Надо выйти на Временное правительство и назначить коменданта Оша». Я предложил Курсана Асанова, он был моим другом. Нас связали по телефону с Атамбаевым, и через пятнадцать минут после нашего разговора Курсан Асанов был назначен комендантом. После этого мы с Келдибековым и Садыром Жапаровым сели на БТР выехали в областную больницу, нам сказали там идут бои. Внутри БТР сели Ахмат с Садыром, а я, как всегда, как герой, сел наверх. Курсан ехал сзади на легковушке. Когда мы туда подъезжали, по БТР начали стрелять. Помню, лежу я наверху БТР, а пули отскакивают от брони, и думаю: «Ну, все, следующая пуля моя!»
- А почему вы внутрь БТР не полезли?
- Как я залезу, если они изнутри закрылись!? Я остался наверху, рядом с пулеметчиком. Потом сломался и пулемет, он не поворачивался в сторону сепаратистов. В нас стреляют, а мы не можем отстреливаться! Лежим и ждем, когда нас подстрелят. Потом прибежали Курсан Асанов и Жыргал Саматов. Они помогли спуститься. Таким образом, мы начали защищать Ош. То есть к вечеру 12 июня мы начали потихоньку наводить порядок.
Солдаты выезжали к местам, где идут бои. Вечером 12 июня я выехал в Джалал-Абад, потому что и там начались столкновения. Причем какие-то провокаторы распространили слух, якобы сепаратисты взяли меня в заложники и держат в университете Кадыржана Батырова. Народ хлынул туда, и там начались жестокие столкновения. Ту ночь мы переночевали в здании областной администрации. Когда мы пришли туда, там уже никого не было, ни одного сотрудника. Мы остались там, чтобы административное здание не захватили сепаратисты. На следующее утро в УВД приезжает Байболов и говорит, что он комендант. С ним Бектур Асанов. Я оставил их командовать, сам пошел на ипподром, так как там начали собираться люди, много спустилось горцев. Я выступил перед людьми, старался их успокоить. После этого вернулся в УВД, смотрю, в спешке через черный ход выбегают Бектур Асанов и Байболов, в сопровождении вооруженных людей. Бектур мне говорит: «Надо спрятать коменданта Байболова, а то сейчас будет нападение на УВД». Я говорю: «Вы почему нас оставляете?! Он же должен командовать!» «Нет, если его захватят, будет плохо, надо его спрятать!»,- ответил Бектур. Они убегали на глазах нескольких сотен вооруженных спецназовцев, которых привезли из Бишкека. Остались начальники УВД, КГБ, прокурор области и я. Мы собрались в кабинете начальника и решили защищать город сами. Ситуация была очень сложная, одновременно в нескольких местах шли бои, никто никого не слушал, нет никакой власти, и еще и в местности Санпа расстреливают проезжающие по трассе машины. Когда я услышал про Санпу, поехал туда один. Там на дороге горели несколько брошенных машин. Я оставил водителя и телохранителя в машине, сказал им: «Если я не вернусь, сразу же уезжайте. Но сейчас я иду один». Вышел из машины и пошел. Там стояли человек 50, вооруженных автоматами. Они встретили меня хорошо, хлебом-солью. Я говорю: «Ребята, остановите кровопролитие, иначе завтра будете отвечать!». Они говорят: «Хорошо Камчи-аке, мы остановимся, но кто нам даст гарантию, что завтра они в Сузак не войдут?». «Я дам гарантию, не войдут они в Сузак», - отвечаю. «Если так, мы остановимся»,- пообещали они. Мы ударили по рукам и я ушел. Когда я к ним шел, я не боялся, когда обратно шел буквально взмок от пота, ожидал, что вот-вот мне в спину выстрелят. Еле дошел до машины и уехал.
Вечером того дня мы попали в одну засаду и из одного дома я вывез 19 мальчишек. Кто-то спрятал в тандыре, кто-то в арыке, я всех вывел. На следующее утро приехал Бекназаров с вооруженными людьми на бронированной машине. Он тогда впервые пригласил сузакских узбеков на переговоры. Мы встретились в УВД. Лидеры узбеков записали обращение на видео, в нем сказали, что просят прощения у кыргызов за Санпу и пообещали сложить оружие. Мы старались распространять это видео, но люди не поверили и все равно начали двигаться в сторону Сузака. Толпа в 10 тысяч человек, вооруженных самодельными копьями, пиками, палками, граблями, бутылками с зажигательной смесью шла в сторону Сузака. А в Сузаке их уже ждали, вооруженные автоматами противники. Эти толпы разделяли 3-4 километра. Я должен был выполнить свое обещание. Я нагнал толпу возле ЦУМа. Впереди шел бронетранспортер, я его остановил, забрался на БТР и начал выступать: «Люди, не ходите туда, если пойдете, прольется еще больше крови!» Толпа не хотела меня слушать, провокаторы начали кричать, чтобы я убирался, они все равно туда пойдут. Тогда я снял бронежилет и сказал: «Если кто-то хочет убивать, меня убейте! Я готов, за меня никакого спроса вам не будет. Убейте меня, перешагните через мой труп и тогда идите. А так я вас не пущу!» Народ замолчал. Тогда вышел пожилой мужчина и сказал: «Ребята! Если есть правда в этом мире, то она находится в его сердце! Он хочет отдать нам свою жизнь. Давайте его послушаем, давайте остановимся». Люди вновь дали мне слово, я сказал: «Разойдитесь. Ровно два часа вас никто не будет трогать. Через два часа, если начнется мародерство, тогда милиция будет стрелять на поражение». Люди поговорили, потом сделали «оминь» и разошлись. Я сразу же приехал в УВД, там сидел Мелис Турганбаев, объяснил ему ситуацию. Он выдержал, два часа никого не трогал. После начал наводить порядок. И на следующее утро 15 мая я собрал аксакалов кыргызов и узбеков в кафе, мы попили чай, переговорили, сделали «оминь» и разошлись. Таким образом, Ошские и Джалалабадские события прошли через меня.
- А говорят, что Мелис Мырзакматов навел порядок…
- Мырзакматова за эти дни я ни разу не видел среди населения. Я не видел никого из руководителей областей. Ради справедливости отмечу, что на рабочих местах в те дни были только прокурор Джалал-Абадской области Турдумаматов, начальник УВД Джажалабадской области Бакиров и начальник КГБ Жаныбек, фамилию не помню. Но и они не выходили к народу, потому что был большой риск получить пулю.
- Как вы думаете, сепаратистами кто-то управлял?
- Конечно, ими управляли. Кроме того они были хорошо подготовлены и вооружены. Если бы мы не приехали вовремя, горе нашей страны было бы намного масштабнее. Они бы сумели выделить часть Оша и выставили бы свои претензии. Но я так и не смог понять, кто подготовил этих сепаратистов.
- Чувствовалось, что южные кыргызы обижались на северян, что мы как-то неправильно воспринимаем те события. Это так?
- Эта обида не к народу, а к власти того периода. Мы готовы были отдать жизнь за целостность государства, а нам даже спасибо не сказали. Наоборот, выставили националистами. А народ после этих событий собрался на стадионе в Джалал-Абаде и дал мне звание Народного героя. В тех событиях погибли сотни, тысячи людей, тысячи получили ранения, лишились жилья, а власть, по сути, оставила своих граждан один на один с этой бедой. Произошла страшная трагедия, но никто из властей не понес наказания. Поэтому была обида и злость на власть.
- Тогда пошло разделение на северян и южан.
- Это произошло среди политической элиты. Ни одного южанина нет во власти. Ту же ошибку допустил и Бакиев, когда выдавил из власти северян. Мы должны балансировать этот момент и учиться на чужих ошибках. А среди народа нет разделения народа. Народ у нас мудрый. У нас у всех есть родные и на севере, и на юге.
О заборе
- Почему в 2010 году вы пошли на выборы?
- К 2010-му году я уже стал сформировавшимся политиком. Я из тех политиков, кто всегда находится в гуще народа в любых ситуациях. В тот сложный политический период я не мог оставить чаяния своих избирателей.
- У многих сложилось впечатление, что 3 октября 2013 года вас использовали как торпеду. Это так?
- Все, что я делаю, я делаю искренне. Я верю до сих пор, что проблема Кумтора – это общегосударственная проблема. И мы должны были ее решать. Моей целью было вынести эту проблему на общегосударственный уровень. Все депутаты, все члены правительства должны были понимать, что эта проблема очень серьезная, и ею надо было заниматься. Возможно, я выбрал не правильно средство для привлечения внимания общественности к этому вопросу. Но я это сделал, хоть и с большой утратой для себя. Но при этом я государству не нанес ни одной копейки урона, даже ни одно стекло не разбил.
- Вы не жалеете, что перелезали через забор?
- Нет, не жалею. Потому что я поднимал вопрос Кумтора. Меня посадили не за то, что я был замешан в коррупции или предал интересы страны. Меня посадили за искренне желание быть услышанным. Но второй раз на забор не полезу.
- Почему?
- Потому что я стал умнее. (Смеется – ред.)
Лейла Саралаева
Фото Абылая Саралаева