Гульжан Байбетова - руководительница ОФ Женская Демократическая сеть. За 10 лет организация подготовила более 10000 женщин-лидеров, из которых 2200 стали депутатками местных кенешей. В интервью мы говорим о секретах женского лидерства.
- В Кыргызстане со времён независимости было открыто очень много неправительственных организаций, которые поддерживали женское лидерство. Почему женщин нужно поддерживать в продвижении их политических прав?
- Вопрос об активности участия женщин в политической, экономической и социальной сферах в нашей стране стоит остро. Все женские организации сегодня активно выступают за то, чтобы женщина была представлена на всех уровнях власти - в политике, в исполнительных органах власти, на местном уровне, чтобы женщина могла себя полноценно реализовать в обществе. Работая в женской организации с женщинами из регионов, я увидела такой факт, что женщины намного ответственнее, за какую бы работу женщина не бралась, она до конца доделает работу. Еще у женщин есть социальная ответственность, потому что она видит, понимает и знает различные социальные проблемы общества. К вопросам семьи, детей, образования, здравоохранения женщины относятся очень ответственно. И могли бы изменить, улучшить условия для женщин не только в городах, но и в селах, многие проблемы решаемы. Например, если где-то не срабатывают определённые законы, женщины в регионах, женщины-депутаты местных кенешей и городских кенешей сегодня помогают решать многие социальные проблемы, которые у нас копятся. Поэтому женское участие и женское политическое участие важно.
Вы, наверное, заметили, что сегодня очень много женщин выступают в средствах массовой информации и в социальных сетях и говорят, что место женщины – дома, она должна заниматься хозяйством, воспитывать детей. Но если сделать анализ или мониторинг, можно увидеть, что женщина сегодня уже не может просто сидеть дома, закрыв глаза на то, что происходит на улице, она не может молчать. Поэтому женская активность и женское лидерство очень важны. Например, наша организация «Женская демократическая сеть» прилагает очень большие усилия, мы ведем работу на национальном уровне, мы помогаем женщинам в регионах баллотироваться в депутаты местных кенешей, мы их обучаем, готовим в формате кандидатов. Затем, когда женщина становится депутатом, этих женщин мы готовим на роль депутата, чтобы она могла полноценно работать и решать все вопросы, и женщины депутаты местных кенешей это делают. Для того, чтобы она могла грамотно их решать, надо её готовить, обучить и полностью дать все навыки, чтобы она могла разбираться в бюджете, работать по регламенту, работать с избирателями, понимать, какие вопросы она может решить, работать с органами местной власти, айыл окмоту, районной госадминистрацией, мэрией городов, областной администрацией. Это вся цепочка, через которую мы готовим женщин, и сегодня она может полноценно работать как депутат, она может многое изменить в своём регионе. Это очень важно и для нас, и для женщин в регионах.
- Примерно сколько женщин вы уже подготовили для политики?
- В этом году нашей организации больше 10 лет. За это время у нас было много выборов в местные кенеши, в 2013, 2016, 2020 и 2021 годах. В каждую предвыборную гонку в нашей стране мы помогаем баллотироваться женщинам из регионов в качестве кандидатов. В местные кенеши в аилах проходят по мажоритарной системе, то есть, когда женщина сама себя выдвигает, готовит свою программу. В городах они идут по партийным спискам, многие женщины идут от политических партий. В 2019 году был принят закон о 30% квоте, и на последние выборы, которые у нас были в 2021-2022 году в местные аильные кенеши, мы обучили около 3000 женщин по всему Кыргызстану, активизировали и мотивировали их. Этот закон о квоте в 30% оказал большую помощь и поддержку женщинам на выборах, и 2200 женщин от нашей сети стали депутатами аильных кенешей. Это очень хороший результат, потому что раньше было так: мы делали мониторинг и смотрели любой айыл окмоту. Там было, например, 15 мужчин и только одна женщина или вообще есть нулевые показатели. Но когда квота в 30% была введена, 7-8 женщин стали депутатами айыльных кенешей. Если раньше женщина не могла набрать даже 250 голосов и стать депутатом, то после этой квоты женщины стали собирать и 120, и 130, и 150 голосов и могли проходить. Раньше многие женщины сомневались, как эта квота сработает, и будет ли работать этот закон на самом деле. Последние выборы были 9 апреля в Баткенском, Ошском, Таласском и Чуйском регионах, и я хочу сказать, что по квоте женщины прошли и квота работает. Самое главное, что женщины знают, что закон есть, и он работает. 30% женщин сегодня по квоте становятся депутатами. Конечно, у нас сложно с женщинами в городских кенешах. Политические партии формируют списки. Некоторые партии в малых городах выдерживают 30% квоты и берут женщин. Если посмотреть с прошлыми годами, в городские кенеши много женщин пошли от разных политических партий, региональных, городских и областных, и стали депутатами.
- Если смотреть по регионам, самые активные женщины в каких регионах живут?
- Работа неправительственного сектора, которую мы ведём сегодня, это мотивация женщин, чтобы они стали активными лидерами. Сейчас есть много грантовых программ по поддержке женского лидерства, женского предпринимательства, женского активизма в политической жизни. По всему Кыргызстану везде есть активные женщины, потому что женщина сегодня хочет изменить что-то у себя в селе, она хочет что-то делать. Это самое главное. Еще мы увидели такую вещь, что женщины стали объединяться, стали какие-то проекты писать, стали активно работать с разными органами. Они привлекают молодёжь в команду. Мы увидели, что даже в семьях многие мужья и родственники, увидев, что их жена и мама - лидер, узнаваема, начинают её ценить и больше поддерживать. Это очень важно, когда женщины друг друга поддерживают, и есть такие команды женщин в каждом районе, регионе. Например, наша сеть активна в каждой области, городе и районе, и мы поднимаем вопросы не только женского лидерства, но также вопросы насилия в отношении женщин, девочек и детей. В этом формате женщины тоже объединяются, и делают очень большую работу. Сегодня очень много благотворительных акций, программ, мероприятий, где женщины сами всё организуют и проводят. У нас есть и предприниматели, и ремесленники. Сегодня женщина старается быть активной во всех сферах. Но для нас важно, чтобы женщин было больше на уровне принятия решений. Если у нас в области зам. губернатора – женщина, вицемэр города – женщина, зам. акима – женщина, тогда и женщинам будет лучше и легче работать, потому что женщина на уровне принятия решения помогает женщинам какие-то интересные программы реализовать.
- В последнее время религиозный фактор влияет на общество, и многие представители ислама говорят, чтобы женщина была покорной и тихой. Может ли такой религиозный фактор быть причиной того, что женщины недостаточно активны в политическом плане? Есть ли такая тенденция?
- Надо уже говорить открыто, у нас на самом деле идёт радикализация. У нас есть отдельные регионы, где есть разные течения и направления Ислама. Мы видим, что сегодня многие женщины сами говорят, что надо сидеть дома, заниматься детьми и хозяйством. В этих семьях девочек так воспитывают, и многие девочки после девятого класса не учатся. Они ходят в медресе и летние лагеря, которые есть в тех регионах. Девочки замыкаются, сидят дома и воспитывают младших братиков и сестер, не могут закончить школу, в результате у них нет среднего обязательного образования, они не могут получить хоть какую-то специальность. Сегодня в этом формате идёт очень много дебатов, обсуждений о том, что делать дальше, как помочь, чтобы такая сильная религиозная радикализация не мешала развитию. У нас молодёжь тоже радикализируется через это, она видит своё будущее через призму религии. Сейчас 21 век, есть информационные технологии, нейросеть, социальные сети, откуда можно всё взять и образование получить, научиться правильным вещам, но почему-то все считают, что только через религию это можно получить, имамы считают, что через религию можно воспитать детей и так далее. Лично я считаю, что такая сильная радикализация держит женщин в оковах. Мы пытаемся раскрыть, раскрепостить, а религия – наоборот. Мы говорим, делай то, что в твоём сердце. Если ты хочешь читать намаз, держать орозо - это лично твои желания, но они не должны тебе мешать, как женщине, быть полноценно здоровой, иметь работу, заниматься бизнесом, быть активной в обществе, чтобы ты правильно могла воспитывать своих детей. Об этих вещах надо информировать, потому что мы видим, что именно эта религиозная радикализация отдаляет семью от женщины, от активного образа жизни. Женщина также мать, она воспитывает детей, и ей нужно полноценно проявлять себя и заботиться об этом. Я считаю, что у нас есть сообщества женщин исламского направления, и у них тоже могут быть свои организации, но сегодня религия не должна держать в оковах женщин и девушек, потому что потом мы увидим негативные последствия. Это очень нехороший, нездоровый фактор.
- В Кыргызстане о гендерном и семейном насилии говорят на разных уровнях и проводятся целые ежегодные акции, но проблема не уменьшается. В чём причина?
- Наша организация тоже работает над этой проблемой. Что мы делаем? Недавно мы выиграли два грантовых проекта на создание комитета по предотвращению насилия в семье. Мы брали пилотные области: Московский район Чуйской области, Сузакский район Джалал-Абадской области, город Баткен, и, как общественная организация, работаем в этих областях с органами внутренних дел, с депутатами, с женщинами-лидерами, с Министерством соцразвития, со всеми органами власти. Наша задача предотвратить все виды насилия в семье и сделать профилактику. Но мы сталкиваемся с таким моментом: профилактика хороша, когда в этом участвуют все, когда в этом помогают, когда вовремя выявлена семья. Например, если выявили в аиле, то айыл окмоту, социальный работник, директор школы, ФАП и депутаты начинают какую-то работу делать. Но во многих регионах мы видим, что не все работают так активно. Это первое. Второе, мы узнаём, что произошел акт насилие из социальных сетей, один муж шины повесил на жену, другой убил, закопал, третий похитил, как невесту и убил, то есть когда это уже вышло наружу и получило общественный резонанс. Но я считаю, что сегодня наше общество должно активизироваться и работать над профилактикой, не ждать, когда такие факты уже совершаются. Это каждодневная работа. Если происходит какой-то формат правонарушения, либо участковый, либо милиция об этом знают. Но мы не раз об этом говорили, и я говорю сейчас: сегодня милиция, органы внутренних дел должны уметь работать по насилию, знать, как работать с этой семьёй, с женщиной, которая потерпела насилие, с детьми, которые потерпели насилие, и с насильником - с отцом. Эта работа должна быть грамотной, повседневной. Получается, сегодня органы внутренних дел не умеют работать, их надо обучать и поддерживать. Мы уже несколько лет предлагаем создать пилотные комиссии при органах внутренних дел, хотя бы в Бишкеке, где будут работать с женщиной по насилию, чтобы можно было работать с жертвами насилия, с детьми из местных сообществ, и чтобы там могли работать женщины. Это же можно сделать. Но сколько бы мы это не поднимали, поддержки нет, потому что таких работников тоже надо готовить. Если сегодня органы внутренних дел, работники, следователи могли бы работать с женскими и детскими организациями и учиться, что нужно делать дальше, то процент насилия резко снизится. Есть такие моменты, когда нужна поддержка психолога, социальных работников, но в органах внутренних дел нет социологов и психологов. Но это может предоставить неправительственный сектор. Если бы такое внедрить хотя бы в Бишкеке, и увидев положительную динамику, внедрили бы в других регионах. А в регионах обязательно надо проводить такую работу, потому что мы видим, когда происходит насилие в регионах, там очень большие факты нарушения. Возможно, во-первых, это происходит из-за незнания работников местной милиции, как нужно работать. Во-вторых, психологи и социальные работники должны там работать. Сегодня насилие везде есть, но во многих странах они работают по-другому. Нам нужно их опыт перенять и что-то начинать изменять, чтобы на самом деле население видело, что сегодня работают, и работа ведётся грамотно и активно.
- Но чтобы такую работу проводить, мне кажется, больше женщин должно быть в парламенте и во власти. Но мы видим, что в парламенте у нас всего 23% женщин, а во власти, по последним данным, 3,4 %. Почему так происходит? Женщины туда не идут или, действительно, мужчины их не пускают во власть?
- В пятом и шестом созыве было 28% и 27%. Тогда 30% квота мало-мальски придерживалась. Вы помните, какие в пятом созыве были женщины депутаты были. Тогда должности были от политических партий, многие женщины у нас были на уровне принятия решений: у нас была женщина генпрокурор, в верховном суде была женщина, министры были женщины - министр образования, министр здравоохранения, то есть политические партии могли номинировать женщину на должность, и они там работали. Сейчас на должность назначают через исполнительную власть, этим занимается президент, через госкадровую службу. И посмотрите сегодня на состав женщин депутатов. Конечно, от нашего парламента и женщин депутатов мы ожидаем многое. Как женские организации, так и многие женщины на местах сегодня ждут от женщин парламента поддержки. Если в пятом и шестом созывах на всех круглых столах касаемо насилия в семье, в отношении женщин и девочек, лидерства женщин, женщины депутаты были активными, везде принимали участие, на площадке парламента могли об этом говорить открыто и многие вещи делали, привносили изменения, то сегодня мы видим малоактивных женщин-депутаток, которые на круглых столах, на платформах практически не ходят. А нам бы хотелось, чтобы они были активнее. Но сегодня женщины в парламенте даже не могут озвучить свои позиции, мы их даже не слышим.
- Женщины депутаты не поддержали законопроект о ЛОВЗ, чтобы были детские площадки. Ни одна из женщин депутатов не высказалась по поводу Кемпир-Абадским узницам, шесть женщин сидели по полгода. Зато многие из них инициируют драконовские антинародные законы. Получается, в парламенте находятся женщины, которые просто послушны чьей-то чужой воле?
- Срок очередного созыва парламента всего лишь 5 лет. Если бы сейчас женщина в парламенте были активные, грамотные, помогали решать многие вопросы и поддерживали нас, то они остались бы в истории парламента, и их бы называли сильными женщинами. Но они уйдут, и даже их фамилии не останутся в памяти. В регионах не важно от какой партии депутат, когда они видят, что депутат, они говорят, какая она молодец, поднимает вопросы и говорит о них. Народ видит по ее позиции депутата, как она работает, что она делает, какие вопросы поднимает. Даже в регионах люди иногда знают каждого депутата, что он говорил, какие вопросы поднимал и решал, ведь люди замечают это всё. Осталось полтора года, как оно будет, что будет меняться, что они оставят как женщины-депутаты седьмого созыва в памяти своих избирателей – непонятно. Время покажет. Мне кажется, что путь женщины депутата совсем другой в политике, чем путь мужчины депутата. Почему говорят, что важна женщина в политике? Потому что мы смотрим на неё, ждем от неё поддержки, ожидаем от неё адекватных законов, чтобы они были не во зло, а во благо, чтобы не разъединять народ, а объединить. Мне кажется, женщины политики должны в этом формате смотреть на свой путь, как она идёт, что она делает.
- Я была уверена, что женщины менее коррумпированы. Но случай с Динарой Кутмановой, экс-министром природных ресурсов, обвиняемой в коррупции, доказывает обратное. Скажите, её случай - это исключение из правил или всё-таки, действительно, для коррупции не имеет значение гендер?
- Если честно, Динару Кутманову я не знала. Всю информацию я получила из социальных сетей, я видела версию ГКНБ, версию самой Динары Кутмановой. Мне кажется, что коррупция одинакова для всех. Другой вопрос, я думаю, что ей доверили это министерство или агентство, потому что она обещала, что будут изменения, что в «Кумторе» многое было запущено, но она всё исправит, изменит, и экологию будут улучшать. А что в реальности? По информации в официальных СМИ, ею были допущены очень большие коррупционную схемы. Но нужно подождать следствие, чтобы оно озвучило, как на самом деле там было, было ли хищение. Это меня тоже шокировало.
- Мне кажется, такая тень лежит на всех женщинах. Я тоже лично это восприняла, потому что всё равно была надежда, что женщина что-то исправит, но, к сожалению, оказалось по-другому. Скажите, пожалуйста, если бы во власти было 50% женщин и 50% мужчин, Кыргызстан был бы другой страной?
- Мы всегда говорим о гендерном равенстве. Мы с мужчинами не соперники в политике, мы партнёры, как в семье - муж и жена. Это семья, бюджет общий, воспитание общее, всё общее. То же самое в стране. Очень важно, когда женщина есть на уровне принятия решений, как для страны, так и для имиджа. Многие международные институты наблюдают и смотрят на политику в Кыргызстане. В прошлые годы было столько женщин на уровне принятия решений, а сейчас всё меньше и меньше женщин. У нас только председатель ЦИКа – женщина, и омбудсмен – женщина, и всё. Эти две позиции, которые занимают сегодня женщины. Когда происходят такие моменты, я смеюсь над тем, что у нас мужчины соревнуются за власть с женщинами и не хотят, чтобы они были на уровне принятия решений. Это даже для мужчины плюс, когда его заместитель – женщина, которая может решить многие конфликтные вопросы, ведь многие женщины очень ответственны, лидеры, которые прошли определенный путь. Сегодня мне кажется в стране, именно, в исполнительных органах власти будет хотя бы половина женщина, это будет здорово. Во-первых, у нас спадёт формат недоверия между мужчиной и женщиной. Во-вторых, молодежь тоже смотрит на нас, они удивляются, что депутаты – одни мужчины, а женщин мало. Если женщин будет больше, то, возможно, законы будут другие. Если у нас есть провальные моменты, и придёт женщина, то, возможно, в каком-то формате она поднимет уровень работы. Это многое значит. Во многих скандинавских странах женщины - министр обороны, министр внутренних дел, это женщины, которые работают наравне с мужчинами, и они работают хорошо. Этот опыт тоже надо брать. Мы хотим лучшего стране, мы хотим двигаться, развиваться, мы хотим, чтобы Кыргызстан стал процветающей страной, и ведь мы можем это сделать, у нас были такие моменты. Все меняется в стране. У нас парламентаризм первый был в Центральной Азии. Сейчас Казахстан, Узбекистан за нами идут, многие вещи они перенимают. Многопартийная система была в Кыргызстане, сейчас они тоже это перенимают. У нас были очень хорошие форматы, надо дальше двигать дело. Ничего не поздно изменить, всё можно будет поставить. Народ Кыргызстана – другой, мы оптимисты. Мы всегда говорим, что всё будет хорошо, сегодня плохо, а завтра будет хорошо. Многие страны тратят миллионы на всё, а мы при таком маленьком бюджете и фильмы снимаем, и культуру развиваем, у нас это в крови. Да, многие вещи мы долго терпим, но тем не менее всё равно что-то становится лучше, мы можем этого добиться. Надо сегодня поддержать народ, надо какие-то ключевые моменты делать везде открыто, прозрачно. Надо продвигать гендерное равенство, давайте это сделаем. Пусть женщины будут на уровне принятия решений, министры мужчина не справляется, давайте поставим женщин. Не надо этого бояться.
- Это, наверное, цивилизационный вопрос, нашей власти нужно менять сознание. Какой совет вы дадите женщине, которая хочет идти в политику?
- Чтобы идти в политику, надо готовиться, надо себя готовить, надо, чтобы её семья поддержала. Самое главное, если женщина идёт в политику, она должна себя готовить. Путь в политике непростой, потому что если у женщины нет финансирования, она не сможет стать депутатом парламента, потому что она сама финансирует свою предвыборную кампанию. Для этого нужны деньги. Но если семья не сможет финансировать, разве женщина может прийти в парламент? Есть партии, которые без финансирования продвигают женщин, и они становятся депутатами. Но если женщина хочет идти в политику, это непростой путь. Её решение должно быть взвешенным, и она должна идти к цели. Сегодня есть женщины – лидеры в своём сообществе, есть депутаты местных кенешей. Женщины узнаваемы, и они могут пойти в парламент, но для этого должна быть очень большая поддержка сообщества. Если женщина умеет работать и с мужчинами, и с женщинами и может это всё мотивировать, то, конечно, она может многого добиться. Но для женщины путь в политике очень непростой.
- В завершении беседы у меня традиционный вопрос: верите ли вы в будущее Кыргызстана, и на чём основывается эта вера?
- Раньше, когда меня спрашивали, верю ли я, что Кыргызстан изменится, я всегда говорила, да. Я верю, потому что мы двигатели будущего, мы сейчас двигаем и это делаем. Мне кажется, что в сердце все равно должно быть желание, пока мы есть, что-то изменять. Мы должны сегодня помогать стране, мы должны быть в единстве, в согласии. Мне кажется, сам президент должен быть вместе с народом, исполнительные органы власти сегодня должны быть вместе с народом и поддерживать народ. Люди всё равно ждут лучшего, они надеются, и эта вера и надежда всё-таки зависят от органов исполнительной власти. И от президента многое зависит. Если президент не угасит эту надежду и исполнит всё, что было обещано и сказано за эти годы, если он будет двигать и делать, то, конечно, многое изменится. Это важно. Я верю. Я надеюсь и для этого прилагаю очень много усилий и многое делаю.
- Спасибо большое за вашу работу, за ваш оптимизм и за беседу!
Интервью вела Лейла Саралаева