В век информационных технологий, в период, когда стрессы подстерегают нас на каждом шагу, человеку далеко не всегда удается разобраться в своих чувствах и переживаниях. Ритм жизни, который диктует современный мегаполис, часто делает нас беспомощными перед глубинами собственного подсознания. Недаром услуги психотерапевтов становятся все более востребованными.
Наш гость сегодня – известный в Кыргызстане психотерапевт Диана Похилько. Поговорим мы о способах выживания в современном мире, особенностях «душевной терапии», кризисе середины жизни.
- Почему чужие проблемы стали вашей профессией?
- Наверное, потому, что меня всегда окружала эта атмосфера. Моя мама была известным психиатром, родственники едва ли не все – врачи. К тому же мне все это нравилось. Нравилось понимать людей, нравилось находить закономерности, причины явлений и поступков.
- У вас ведь два профильных образования, вы и психиатр, и психолог?
- Да. В 1994 году я окончила институт, получила диплом врача-психиатра. Через какое-то время начала понимать, что этого недостаточно. Так появилось решение получить второе высшее.
- Это очень разные профессии: психолог и психиатр?
- Очень. Психиатр работает с серьезными отклонениями от нормы, опирается на медицинскую модель. И взаимоотношения строятся по принципу «врач-пациент». Психолог находится с клиентом все-таки на равных позициях.
- Обязательно ли психологу-консультанту быть и психиатром тоже?
- Нет. Совсем не обязательно. Сейчас в мире очень много возможностей получить отличное образование и дополнительные тренинги, чтобы консультировать людей в рамках своей компетенции очень хорошо.
- Кто несет большую ответственность?
- Врач, конечно. Нам необходимо серьезно лицензироваться, ведь мы назначаем медикаментозное лечение.
- Так вы все-таки врач?
- Разумеется. Врач-психотерапевт.
- Если к вам попадает пациент, которому необходима психиатрическая помощь, а не консультация, вы работаете с ним?
- При определенных патологиях нет. У меня ведь не клиника, а кабинет. Я не могу обеспечить стационарного лечения, а в ряде случаев оно необходимо. Я не могу должным образом мониторить результат приема некоторых медикаментов, которые не назначают амбулаторно. Есть границы моей компетенции, есть возможности амбулаторного приема, они четко определены. Есть закон о Психиатрической помощи, на который я опираюсь в своей работе.
- Как обычному, замотанному чередой стрессов современному человеку понять, что он сам не справится со своими проблемами и нужно идти к врачу или психологу-консультанту?
- Справляться с проблемами все равно придется самому, психотерапевт – это не волшебная палочка. Но совместная работа позволяет многое изменить. Другое дело, что многим из нас в этом нужна помощь. Как понять, что пришло время ее поискать? Если я хожу одними и теми же дорогами, кругами, и ничего не меняется, если становится хуже и хуже, то я нуждаюсь в помощи. В целом представьте, что у вас барахлит автомобиль. Вы же не будете сами перебирать мотор? Колесо перебортуете, не более. Аппендикс себе тоже не будете удалять, правда? Даже если много об этом читали. Да стричь себя сами, скорее всего, не будете. Так и тут. Поэтому помощь нужно искать, как только пришла в голову мысль, что вы в ней нуждаетесь. А вообще, конечно, требуется определенная смелость и зрелость, чтобы принять решение обратиться к консультанту.
- Женщины, наверное, чаще приходят, им проще обращаться за помощью…
- А вот не сказала бы. Не дала бы такой статистики. Периодически мужчин даже больше в последнее время.
- С чем в основном приходят в эти безумные кризисные годы?
- Трудно что-то выделить. Преобладают стрессовые, тревожные расстройства, расстройства депрессивного спектра. Кстати, чем глубже вокруг кризис, тем меньше депрессий. Когда надо выживать, психика такого себе не позволяет. Все-таки человек себе не враг, как это ни странно. Вы знаете, что во времена войн депрессии сходят почти на ноль?
- Кого больше среди пациентов, молодежи или зрелых людей?
- Приходят в периоды самоопределения. Есть уязвимые группы. Это вчерашние школьники, люди после детства, вступающие во взрослую жизнь, определяющиеся с профессией, с образованием. Их, как правило, приводят родители. Это студенты после вузов, столкнувшиеся с конкуренцией и безработицей не в информационном пространстве, а в своей повседневной жизни. Это молодые супруги и родители. Это 30-33 летние, клиенты в возрасте Христа, в стадии переоценки. Это люди, переживающие кризис середины жизни, пресловутый «кризис среднего возраста». Это пожилые люди. Их уже привозят дети.
У нас в стране так слабо развит геронтологический момент! Старики, говоря грубо, никому не нужны, они – целиком и полностью проблема своих детей. Помощь, даже элементарную медицинскую, получить трудно, о размере пособий я и не говорю, без детей сыт не будешь, не то, что не попадешь на консультацию к психотерапевту. Это очень плохо. И этот момент должен попасть уже, наконец, в зону внимания государства.
- Чем характерны проблемы пожилых?
- Мало сил и еще меньше перспектив. Уменьшение активности, депрессивные состояния. Ведь возможности человека объективно уменьшаются с возрастом. С этим надо уметь жить, надо уметь видеть, что появляется взамен того, что ушло, уметь пользоваться этим. А в нашу переломную эпоху, да еще и при безумном культе молодости это далеко не так просто. Нас вообще не очень-то учили радоваться, нас учили соответствовать системе. А теперь прежней системы нет, а люди-то есть. Не все адаптируются.
- Как изменились проблемы клиентов на фоне экономического кризиса?
- Предсказуемо. Стало больше тревожных и стрессовых расстройств, связанных с финансовым положением. Однако я восхищаюсь нашими людьми, совершенно искренне восхищаюсь. Такую способность о себе позаботиться мало где в мире встретишь. К государству одно требование – чтобы не мешало. А остальное все ерунда, лишь бы не было войны. Ведь заботой государство нас не баловало. Мы не успели за эти годы привыкнуть к стабильности, у нас ее не было, ни десять лет назад, ни пять. Поэтому я не думаю, что кризис подкосит кыргызстанцев.
В Казахстане экономический кризис сказывается на психологическом состоянии граждан гораздо сильнее. В России – тоже. А наши только генерируют идеи, как нигде, при очень малом количестве внешних ресурсов. Идеи эти, конечно, из серии «как выжить», но такого народа я, пожалуй, не встречала. У всех едва ли не поголовно есть навык решения проблем, разве можно не гордиться такими соотечественниками?
- А есть что-то такое, что вам нравится в жителях других стран?
- На Западе дети уже в 9 лет осваивают «психологическую азбуку». Они умеют проговаривать, называть свои эмоции. Следовательно, учатся в них разбираться, и справляться с ними. Учатся понимать, чего на самом деле хотят. Ведь это сложная наука. У нас этого, к сожалению, пока нет. А очень бы не помешало.
- Я знаю, что вы состоите в Ротари клубе в Кыргызстане. Что это такое?
- Если вкратце, Ротари Интернешнл – старейшая в мире благотворительная организация, членами которой являются больше миллиона людей. Это и лидеры бизнеса, и представители политической, религиозной и культурной элиты разных стран. Члены 33 тысяч Ротари клубов в более чем 200 странах мира продвигают гуманитарные инициативы, способствуют взаимопониманию и миру во всем мире. Что это значит для участников? Чувство локтя и дружеская атмосфера. Ротарианцы имеют возможность расширить кругозор и круг знакомств с людьми, объединенной целью общественного служения. В клуб принимают тех, кто хочет и способен помогать людям. Благодаря Ротари клубу в Кыргызстане до сих пор действуют некоторые гуманитарные проекты.
- Вам никогда не хотелось уехать и пробовать свои силы где-то в более благополучных обстоятельствах? Ведь география ваших путешествий, обучения, стажировок – страны СНГ, Европы, Штаты. И предложения в ваш адрес, как мне известно, звучали очень заманчивые.
- Эпизодически бывает. Однажды мне в Штатах очень сильно захотелось остаться и пробовать себя. Но всегда было что-то, кто-то, ради чего надо было вернуться. И я возвращалась и возвращаюсь.
В какой-то момент моих пожилых родственников не стало одного за другим, дочь подросла. Я привыкла все время быть на подхвате, куда-то мчаться, кому-то помогать, и казалось бы, должна была начать использовать появившееся время на себя. Но вместо этого я провалилась в оглушительную пустоту. И, выбравшись, все-таки осталась дома, здесь. Оказалось, что я нужна тут. Пациентам своим в том числе, например.
- Когда у психотерапевта личные проблемы, он сам себе помогает или ему нужен другой врач?
- А хирург себе грыжу удаляет сам, как полагаете? Вообще-то часто достаточно общества близких, проверенных друзей. Людей, с которыми можно позволить себе настоящую откровенность. Нам всем это необходимо. Таких людей в своем окружении надо ценить, холить и лелеять, потому что однажды настанет день, когда без них будет крайне трудно обойтись. И есть обязательная личная терапия и супервизия, без которой было бы заметно труднее.
- Наша аудитория – люди зрелые в своем большинстве. Давайте поговорим и пресловутом экзистенциальном кризисе, «кризисе среднего возраста».
- Поговорим, почему бы и не поговорить. Кризисы, так или иначе, переживают все. До единого. Есть обстоятельство, которое необходимо помнить в первую очередь: любой кризис – это не только разрушение, слом системы, это еще и созидание, возможности. Персональный, личный кризис точно так же попадает под это правило. Если кто-то 40 лет играл в своей собственной жизни вторые роли и все время ждал разрешения от Дедушки Мороза, то теперь он может, наконец-то, понять, чего он сам-то хочет. Следовательно, получает шанс стать гораздо счастливее.
- Каков он объективно, среднестатистический 45-летний человек?
- Вопрос, сказала бы я, не совсем корректный. Как человек может быть среднестатистическим? Но кое-что о людях 40+ я бы сказала. В этот период нас перестает заботить так сильно оценка окружающих. Заботит, но уже не так. В 20, в 30 это гораздо важнее.
Кризис середины жизни – это все про то же, про принятие себя. Есть еще силы, есть время. Есть и достижения, как правило. Но жизненно необходима переоценка, перемены. И вот в какой-то момент случается поворот к себе. Кто-то хочет запрыгнуть в последний вагон – если нет семьи, детей. Как правило, это очень острое желание, к его реализации в этот период стремятся буквально любой ценой. Кто-то сможет очнуться от потребительской гонки и вспомнить, что есть потребности души, и они не менее важны. Кто-то погружается в религию, начинает осмысливать, разбираться по-настоящему, кто-то меняет профессию. Кто-то отдается хобби, путешествует. Кто-то разводится, этот период – опасный для браков. Надо быть осторожным, не рубить сплеча.
Надо принять и тот факт, что возможности в 40-45 лет все-таки уже ограничены, не то что в 20. Известной балериной, к примеру, уже не стать. Однако много что можно начать сначала. И это будет многообещающее начало. Ведь весь наш опыт, навыки не обнуляются, они остаются с нами. Мудрости больше.
- Ну, положим, балериной-то и в 20 уже поздновато становиться…
- А кардиохирургом – в самый раз. В 45 на это уже бессмысленно замахиваться. Но у зрелого человека в момент кризиса среднего возраста вырисовывается фигура потребностей, появляется возможность остановиться, разобраться, исправить и повернуть свою стезю. Это благо на самом деле, и если относиться к этому периоду, как к благу, он принесет только хорошие плоды.
- То есть, кризиса среднего возраста не стоит бояться?
- Не стоит.
- Как с ним справляться?
- Если есть энергия, можно что-то почитать на эту тему. Интернет у нас проник во все сферы и охватил население, как нигде. Стоит так же помнить, что все пройдет. И это тоже пройдет, процесс нормализации начнется.
- Как пережить стрессы, которых в последнее время в нашей жизни стало слишком много?
- Надо понять, что стресс – это такая же часть жизни, как все остальное. Наш организм приспособлен переносить стресс, наше сознание может на него правильно реагировать. Надо научиться не придавать избыточного значения вещам и событиям. Как избыточного, так и недостаточного. В этом деле все, что не в самый раз, плохо.
- Что-то пожелаете нашим читателям в целом?
- Есть такое славное, но затертое слово «счастье». Я пожелала бы разобраться, где оно, в чем оно, ваше счастье. И сделать к нему уверенные шаги.
Беседовала Светлана Бегунова