На днях я плакала в кино. Это было историческое полотно «Курманджан Датка». Раскритикованное за растрату нашего нищего бюджета еще до того, как его увидели. Молодые критики хотели, чтобы эти 70 миллионов сомов, впервые за 23 (!!!) года независимости Кыргызстана выделенные на национальное эпическое кино, пошли бы на пенсии и зарплаты. Разделив эту сумму на количество населения, получим от силы 13. Во-первых, молодых критиков плохо учили тому, что не хлебом единым жив человек. Во-вторых, 13-ти сомов на душу населения не хватит даже на лишнюю лепешку в год.
Если забыть про хлеб и арифметику и думать о чистом искусстве, то можно сказать банальное: первый блин комом. Да, это правда, - я тоже не лишена склонности к критическому перфекционизму. Однако, блин не так уж плох. Хотя бы потому, что комом в горле, вызывающим слезы.
Молодая актриса Элина Абай кызы играла прекрасно. Я верила ей, - по-Станиславскому. И другим актерам тоже. Даже тем, грим на лицах которых был наложен ужасно непрофессионально... и костюмы не совсем органично сидели.
Думаю, есть резон не прикапываться по мелочам. Давайте смотреть на вещи шире, как завещал нам Манас великодушный. Важно то, что неприкаянно шатающиеся по миру из-за отсутствия национальной идеологии кыргызы получат отдушину. В фильме передана национальная суть нашего народа: гордость, смелость и одновременно толерантность, великодушие, а также традиционное положение женщины: «кыздын кырк чачы улуу»...
Вернемся к арифметике. Всего 1 процент из нашего бюджета выделяется на культуру. Разве это не унижающая нацию цифра, уничтожающая наше духовное наследие? Канадская газета написала, что бюджет фильма 1,5 миллиона, а выглядит - в 20 раз больше. Бюджет "Монгола", например, - 18 миллионов долларов. На эти деньги мы могли бы снять 15 таких же эпических фильмов и насытить до отказа духовную жажду среднестатистического патриота. Тем самым решили бы важнейшую образовательно-просветительскую задачу государства: популяризация истории народа и страны.
Сразу вспомнился постулат Владимира Ильича «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Если будем жалеть деньги на такие фильмы, тогда давайте объявлять манкуртизацию всей страны.
Для тех, кто забыл термин, - справка. Согласно толковому словарю русского языка: «Манкуртизм – это забвение, утрата исторических, культурных связей, ценностей, национальных и нравственных ориентиров».
Напомню, что автором нового для русского языка слова «манкурт» является великий кыргызский писатель Чингиз Айтматов.
«Манкурт не знал, кто он, откуда родом-племенем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца и матери — одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом. Лишённый понимания собственного „Я“, манкурт с хозяйственной точки зрения обладал целым рядом преимуществ. Он был равнозначен бессловесной твари и потому абсолютно покорен и безопасен. Он никогда не помышлял о бегстве. Для любого рабовладельца самое страшное — восстание раба. Каждый раб потенциально мятежник. Манкурт был единственным в своём роде исключением — ему в корне чужды были побуждения к бунту, неповиновению. Он не ведал таких страстей. И поэтому не было необходимости стеречь его, держать охрану и тем более подозревать в тайных замыслах. Манкурт, как собака, признавал только своих хозяев. С другими он не вступал в общение. Все его помыслы сводились к утолению чрева. Других забот он не знал. Зато порученное дело исполнял слепо, усердно, неуклонно. Манкуртов обычно заставляли делать наиболее грязную, тяжкую работу или же приставляли их к самым нудным, тягостным занятиям, требующим тупого терпения. Только манкурт мог выдерживать в одиночестве бесконечную глушь и безлюдье сарозеков, находясь неотлучно при отгонном верблюжьем стаде. Он один на таком удалении заменял множество работников. Надо было всего-то снабжать его пищей - и тогда он бессменно пребывал при деле зимой и летом, не тяготясь одичанием и не сетуя на лишения. Повеление хозяина для манкурта было превыше всего. Для себя же, кроме еды и обносков, чтобы только не замерзнуть в степи, он ничего не требовал…» (Чингиз Айтматов. «Буранный полустанок (И дольше века длится день)»).
Вспомнила, как один мой знакомый, узбек по национальности, пробил в Казахстане издание полного собрания сочинений Чингиза Айтматова, которое профинансировал казахстанский банк. Уят эле да. (Одно слово – стыдно). Это к слову о манкуртизме.
Вернемся к Курманджан. Фильм могли бы снять и в советский период кыргызского кинематографического «чуда» - и Т.Океев, и Б.Шамшиев, и русские режиссеры, ведь царица Алая внесла непосредственный вклад в дело вхождения Кыргызстана в состав России. Пять лет назад я как-то сказала маме: «Удивительно, что до сих пор не сняли фильм о Курманджан-датке, ведь в истории ее жизни есть все для увлекательного кино мирового масштаба: хоть пиши сценарий и продавай Голливуду». Как ни странно, так часто бывает: через день после высказанной мысли я увидела в информационной ленте новость о том, что будут снимать фильм об Алайской царице... Может быть поэтому так случилось, что в моем политическом романе «Мира» главная героиня – государственный деятель – курирует постановку и пробивает финансирование этого фильма. Когда я писала это, понятия не имела, что выйдет из крупной авантюры молодого режиссера Садыка Шер-Нияза, не побоявшегося взять на себя эту ношу, несмотря не то, что это был его дебют в большом кино.
Тогдашний министр культуры Султан Раев, рискнувший дать зеленый свет этому госзаказу, сказал режиссеру: «Садык, бул кино менен сен же жок болосун, же бар болосун». Плохой дословный перевод: «С этим фильмом ты или будешь, или не будешь». Точнее будет перевести: «Или останешься жив, или умрешь». В смысле, - на кону все твое будущее, быть или не быть – вот в чем вопрос.
Думаю, Садык Шер-Нияз вышел из авантюры живым, и кыргызские фильмы после этой первой ласточки еще будут радовать и тешить наш антиманкуртизм.
P.S. Это не пиар фильма. Так что немного критики. Далеко не все интересные моменты из жизни Курманджан Датки вошли в постановку. Почему? Например, то, как Николай Второй пожаловал ей царский подарок — золотые часы, украшенные бриллиантами и розами. Очень эффектно смотрелось бы на экране, как в сопровождении многочисленной конной стражи к Алайской царице прибыл уездный начальник и торжественно вручил подарок императора.
Еще в фильме нет намека на поэтический дар Курманджан, которая известна в истории восточной поэзии под именем Зыйнат. Датка, кстати, писала стихи не только на кыргызском, но и на тюрксом и фарси, что говорит о ее высоком образовании... В фильме мы видим только сильную волю и мудрость.
Бермет Букашева.
26 августа 2014 г.