«Большой террор», прокатившийся по республикам Советского Союза в 1937-1938 годы, возвращается спустя 85 лет. За последние 4 года в Кыргызстане, Казахстане, Грузии приняты репрессивные законы в отношении гражданского общества и независимых СМИ. Но сначала эти законы были приняты в России и Беларуси и применялись в связи с массовыми недовольствами итогами выборов в этих странах. Всплеск борьбы с инакомыслящими и критиками власти в Казахстане и Кыргызстане усилился на фоне войны, которую Россия развязала в Украине в 2022 году.
По мнению политологов из Казахстана и Кыргызстана можно проводить параллели между репрессиями прошлого и политическими преследованиями дня сегодняшнего.
Казахстанский политолог Шалкара Нурсеит, приводит три общие черты.
В первую очередь это преследование инакомыслящих.
“В советское время люди высказывались, несмотря на всякие препятствия, но в итоге многие из них провели большинство лет своей жизни в заключении. В современном Казахстане также преследуют политических активистов, независимых журналистов, общественных деятелей, которые не согласны с действующим курсом”.
Во-вторых, это попытка тотального контроля над информацией - цензура и самоцензура.
“В Советском Союзе была только одна политическая повестка, которая пропагандировалась с помощью провластных медиаресурсов. Сейчас в Казахстане очень мало независимых СМИ, они испытывают различные трудности. Нельзя не отметить глобальную пропаганду государственных СМИ, которая очень похожа на пропаганду советского времени”.
Третье это показательные судебные процессы и наказания.
“Как мы знаем, советская власть организовывала публичные судебные процессы над диссидентами, которые были антигероями в пропагандистских материалах. И такое же применяется в сегодняшнем Казахстане. За последние 30 с лишним лет у нас были громкие политические судебные дела. Цель которых одна – показать обществу, что за критику власти следует наказание».
По мнению Алмаза Тажыбай, кыргызского политолога, репрессии в СССР происходили с целью сохранения власти.
«Тогда существовал тоталитарный строй и нужно было Советскому Союзу сохранить существующий строй и новую формацию, репрессии имели массовый характер. Современная Россия начала заниматься репрессиями после 2011 года. Ряд авторитарных стран тоже занимаются репрессиями. Например, Башар Асад в Сирии, власть в Туркменистане», - говорит политолог.
Он также считает, что уровню, репрессии различаются, есть жесткие и мягкие. Какие государству более присущи, те и выбирает государство, исходя из их исторических особенностей. Там, где есть культ насилия, там применяют жесткие, подобные сталинским.
«То, что происходит в Беларуси, отличается от того, что происходит в России или Казахстане. Есть ещё транснациональные репрессии, когда оппозиционеры выезжают из своей страны, но их похищают из заграницы или убивают в другой стране. Или страна добивается депортации. Например, Орхана Инанды, которого то ли похитили, то ли депортировали», - приводит пример Тажыбай.
В Кыргызстане и Казахстане репрессиям чаще всего подвергаются политические оппоненты, гражданские активисты или журналисты, которые разоблачают власть в коррупции или создают плохой имидж власти публикациями своих расследований.
«Первые звоночки, первые команды к репрессиям и указание «врагов» происходит, когда правозащитников или журналистов шельмуют первые лица с большой трибуны», - говорит Алмаз Тажыбай.
По словам политолога, в Кыргызстане существуют судебные и внесудебные репрессии:
«У нас бывает, что критиков заранее предупреждают внесудебными репрессиями. И многие наши коллеги замолчали, потому что есть угрозы, тем более у каждого есть какие-то уязвимые моменты. А кого-то показательно наказывают в назидание другим. Например, уголовное дело Кайрата Примбердиева. Он выразил своё личное мнение. Но за это мнение его могут лишить свободы до 10 лет. Чтобы это стало уроком для других, и чтобы они молчали».
По мнению Шалкара Нурсеита, казахского политолога, между репрессиями прошлых лет и сегодняшними есть и отличия.
«Если в Советском Союзе были массовые репрессии, у нас сейчас более точечные. И последние намного эффективнее. Это имеет эффект домино, и даже активные люди думают дважды, прежде чем что-то писать или высказаться», - говорит политолог.
Что касается мотивов репрессий, то цель, по его мнению, всегда одна:
«Это неуверенность, страх власть имущих и желание контролировать все - от политики до ежедневной активности граждан. Если бы власти были уверены в том, что большинство поддерживает их, они не применяли бы эти репрессивные методы. Это общая мотивация этих политических режимов».
Нынешний виток преследования критиков власти и политических оппонентов, который происходит в Кыргызстане, политолог Тажыбай характеризует как репрессии, хотя они не имеют массовый характер.
- Авторитарная власть неразрывно связана с репрессивным аппаратом. Сегодня в Кыргызстане против оппонентов возбуждают уголовные дела по популярным статьям: «Призывы к массовым беспорядкам», «Экстремизм», или «Захват власти». Эти статьи очень серьёзные и их могут вменить каждому. Поэтому все молчат. Оппозиции нет давно, гражданских активистов арестовали, журналистов осудили, СМИ могут закрыть или оштрафовать. Поэтому никто не хочет рисковать. В авторитарных странах все молчат, даже если не согласны с властью.
Политолог считает большая часть кыргызстанцев поддерживает такие жёсткие меры, потому что эти репрессии направлены не на всех.
- Вместо демократии и свободы народ выбрал хлеб. Такой нарратив распространяет госпропаганда: дороги ремонтируют, строят школы, дома, больницы, люди с этим согласились и замолчали. Дали карт-бланш власти. Но если завтра каких-то ништяков не будет или людей начнут налогами душить, то народ в Кыргызстане переменчив и может вспыхнуть протест, - заключает кыргызский политолог.
По мнению Шалкара Нурсеита, пока не будут проведены серьезные политические реформы, репрессии будут продолжаться.
«Мы должны говорить об этом предметно и очень громко. Должны заявить, что не согласны с такой практикой, не хотим обратно в тоталитарный Советский Союз, что мы ментально, психологически, исторически уже переросли это. Мы хотим жить в другой стране и не хотим повторять судьбу наших предков», - заключил Шалкар Нурсеит.