Есть любопытное предположение, как в античное время в первый и последний раз схлестнули клинки два гегемона своего времени: Римская республика и Китайская империя. Это интригующее событие произошло в 36 году до н.э. на нашей родине, в Таласской долине.
Предпосылкой этой встречи были амбициозные и тщеславные планы Марка Красса по завоеванию Парфянского царства. На склоне лет Красс имел огромное политическое влияние в Риме и несметные богатства, но на военном поприще отличился лишь подавлением финикийского раба Спартака. За победу над рабами полководец получил уважение и благодарность сената, но не стал триумфатором, так как по канонам Рима, военное решение внутренних проблем республики не считались великой победой и за них триумф не полагался. В 54 году до н.э. эры Марк Красс с 40 тысячной армией вторгся в парфянские владения, за осенний период без труда завоевал северную Месопатамию и довольный удачным стартом кампании, вернулся на зимовку в Сирию.
Переломным моментом стал май 53 года до н.э., при Каррах (Харран в современной Турции), когда римские легионы под предводительством Марка и его сына Публия столкнулись с парфянским войском Сурены, молодого но лучшего полководца Парфии.
Царь Ород II выделил против римских захватчиков лишь 10 тыс элитных конных лучников и 1000 катафрактов (тяжелая кавалерия). Основные же войска Парфии ушли вместе с царем на войну с Арменией. Изнуряющая жара, равнина и блестящая тактика парфян, основанная на ложных отступлениях и стремительных контратак – сделали свое дело: в течении дня легионы были разгромлены, половина войска была безнаказанно перестреляна, четверть дезертировало и четверть попала в плен.
В этой битве Марк Красс потерял все: имя, армию, сына, амбиции, голову. Для Рима этот день стал позорным пятном в истории, а для плененных легионеров неповторимым этапом в жизни. 10 тысяч пленных были отправлены за 1500 км от Карр, в Маргиану (восточный Турменистан). Путь был длинным и тяжелым, множество легионеров стали пищей парфянским червям.
Тем временем Хуннскую державу раздирали распри двух братьев, двух вождей гуннов – Хуханье и Чжи Чжи (имена в транскрипции китайских летописей). Мятежный вождь гуннов Чжи Чжи бежал в Центральную Азию и вступил в союз с кангюйцами. Его соперник Хуханье преклонил колени перед могуществом Китайской Империи, в то время именовавшейся империей дома Хань. Союз с кангюйцами принес мятежным гуннам ряд побед, захват местных поселений дал возможность укрепиться на местном уровне, а благодаря набегам на Ферганскую долину из закромов Чжи Чжи исходил манящий звон золота. Опьяненный Фортуной, Чжи Чжи грубо отделился от кангюйцев и осел в Таласской долине, где у реки Дулай (Талас) возвел необычную для этих мест деревянную крепость, с фортификацией свойственной римлянам: строение окружили двойным частоколом, соорудили сторожевые башни и возвели земляной вал.
Для династии Хань телодвижения Чжи Чжи были бельмом на глазу. И конец их терпению пришел вместе с жестокой расправой гуннов над китайским послом. Чэнь Тан, китайский чиновник, сосланный за повинность на западные границы империи, вызвался возглавить поход на дерзкого вождя гуннов. Вместе с огромной армией, состоящей из лояльных гуннов и китайцев, Чэнь Тан достиг Таласской долины, где был обескуражен воинами, построившемся у входа в крепость «подобно рыбьей чешуе (знаменитая римская черепаха)». Синолог, профессор Оксфордского университета Гомер Дабс в своих работах пишет:
«Построение в виде рыбьей чешуи представляет собой маневр отнюдь не легко выполнимый. Эти солдаты должны были сгруппироваться и накрыться щитами. Этот маневр, требующий одновременности действия со стороны всей группы, особенно если выполнялся перед самым нападением, требовал высокой дисциплинированности, какая возможна только в профессиональной армии. Единственными профессиональными, организованными в регулярные части солдатами того времени, о которых име.тся данные, были греки и римляне, - кочующие и варварские племена бросались в бой беспорядочными толпами. Для защиты от стрел, смыкание щитов круглых или овальных, которые применялись греками или другими народами, не могло бы дать значительной пользы; только римский scutum (щит), который был прямоугольный и с полуцилиндрической поверхностью, мог дать эффективный результат. Линия римских scuta, простирающихся один за другим без промежутков вдоль фронтовой линии пехотинцев, представлялась тем, кто впервые видел такое построение, действительно «в виде рыбьей чешуи», в особенности благодаря их округлой поверхности. Следовательно, чтобы объяснить построение» в виде рыбьей чешуи» при выстраивании передовых частей в боевой порядок, мы должны предположить здесь подобие римской тактики и римских легионеров в глубине Центральной Азии».
Советский историк, археолог, востоковед Лев Николаевич Гумилев разделял теорию Гомера Дабса:
«В донесениях китайской разведки о деятельности Чжи Чжи содержатся сведения о том, что он лелеял планы на завоевание юэчжей и парфян. Тут какая-то путаница, так как юэчжи и парфяне были врагами, и Чжи Чжи всегда мог иметь одну из этих держав своим союзником. По-видимому, он подружился с парфянами и получил от них помощь в виде центурии римских легионеров, которые и помогли ему построить укрепленный лагерь. Возможно, именно этот союз повлек для хуннского шаньюя разрыв с кангюйским царем».
Одно римское подразделение было не в силах переломить заведомо патовую ситуацию, и после первых мощных залпов китайских арбалетчиков, «черепаха» попятилась за ворота крепости. За ночь китайцы сломили мятежников: больше полутра тысяч гуннских воинов было казнено, около тысячи жителей взято в плен. Чжи Чжи вместе с женой и сыном обезглавили. В исторической хронике династии Хань «Ханьшу» отмечается, что «с оружием в руках было схвачено более сотни человек». Предположительно это были легионеры.
Таким образом, сокрушительный крах Красса при Каррах вынудил италиков отстаивать чужие интересы на территории нашей родины, провел их в Китай через Среднюю Азию, где они осели и ассимилировались. По версии современных ученых, в деревне Чжелайчжай, провинции Ганьсу, живут потомки плененных легионеров. В пользу этой гипотезы есть два аргумента:
1) В переписи населения за 5 год н.э. среди городов провинции Ганьсу есть город Ли Чань, который в 9 году н.э. по замечанию императора Вэн Мана: «Всего названия городов должны соответствовать действительности» был переименован в Чэн Лю. По мнению древнекитайских историков Фань Е и Янь Шигу, Ли Чань в переводе означает «греко-римский мир» а Чэнь Лю «потомки пленников».
2) У многих жителей Чжэлайчжай характерные европеоидные внешние отличия: светлые, курчавые волосы, крупные носы, розовый цвет кожи, запавшие светлые глаза. Анализ ДНК, проведенный китайским генетиком, профессором Си Сиадонгом при поддержке Центра итальянских исследований выявил, что у 56% жителей деревни есть европейские корни.
Да, битва 36 года до н.э. при Таласе имела междоусобный характер и не повлияла на дальнейшую культуру наших предков, как повлияло сражение 751 года н.э. также проходившее при реке Талас между Танским Китаем с одной стороны и Аббасидским халифатом при поддержке Тюргешского каганата с другой. Это было первая встреча китайцев и арабов на поле брани и оно сыграло решающую роль в дальнейшей судьбе тюркоязычных народов, а именно победа арабов над Китаем в Таласской долине остановила экспансию конфуцианства и дала старт исламизации Центральной Азии. Также плененные китайские мастера были перевезены в Самарканд, где открыли совершенную технологию по изготовлению бумаги, после этого бумагу стали изготавливать во всех государствах древнего мира. Но при всем своем междоусобном характере, в 36 году в пределах нашей родины произошло грандиозное столкновение двух цивилизаций, Рима и Китая, и кто знает что было бы, если бы гунны под предводительством Чжи Чжи отбили китайцев и центурия римлян осталась в Таласской области? Возможно, это подразделение также повлияло бы на нашу культуру, ведь за два года пребывания в долине, они уже вложили частичку своей европейской цивилизации, построив замок для вождя гуннов.
Аман Сариев