72-летняя Шааркан-эне вместе со своим мужем Абдираим-аксакалом уже более двадцати лет являются неофициальными хранителями межгосударственной границы Кыргызстана с Таджикистаном на самом юго-западе страны.
После развала Союза, когда в один миг вместо вчерашних административных границ, которые были обозначены обычными географическими указателями, вдруг появились государственные границы, началось большое переселение народов. Шааркан-эне со своей семьей, как и тысячи других этнических кыргызов, проживающих в соседнем Таджикистане, решила перебраться на историческую Родину.
Правда, встретила она их неласково, словно детей от первого брака, про которых и вспоминать не хочется.
Большие чиновники, прекрасно зная спорный статус местности Чек-Добо, предложили семье Шааркан-эне поселиться именно там у самой пограничной линии, чтобы они служили как бы живым щитом на границе. «Вы родом из Таджикистана, знаете их менталитет, и сможете найти с ними общий язык, вот, живете здесь», - напутствовали чиновники, пообещав помогать им по мере возможности.
Они смогли построить саманный дом и вырастить одиннадцать детей. Глава семейства зарабатывал на жизнь выпасом чужого скота, а Шааркан-эне занималась домашним хозяйством и воспитывала детей.
«У самого порога я всегда наготове держала палку, чтобы в случае чего прогнать непрошенных «гостей». Детей я всегда укладывала в дальней комнате, что до них добраться не могли. Я наивно предполагала: пусть меня поколотят, но не трогают детей. Ведь всякое бывало», - не спеша рассказывает Шааркан-эне.
С тех пор много воды утекло, высокие чиновники приезжали посмотреть на достопочтенную Шааркан-эне, каждый раз обещая ей помощь и поддержку. Даже Феликс Кулов в бытность главой правительства приезжал к ней в гости, обещал выделить 100 тысяч сомов и стройматериалы для строительства нового дома, но то ли сам обещание не сдержал, то ли деньги до нее не дошли. Шааркан-эне уверена, что большие начальники просто съели эти деньги, воспользовавшись своим чиновничьим правом.
Вот и стоит без крыши новенький дом, строительство которого было начато восемь лет назад. Самостоятельно семья Шааркан-эне смогла воздвигнуть только стены. Чтобы хоть как-то закончить строительство дома, они были вынуждены взять кредит в банке. Теперь из своей пенсии в 4 тысячи сомов она выплачивает банковские проценты. Вместе с мужем они получают пенсию в девять тысяч сомов, из них полторы тысячи отдают банку, а все остальное тратят на детей и внуков.
«Прямо за стеной нашего дома начинается таджикская земля. Мы и дом этот строили так, чтобы ни на метр ни отходить от пограничной линии, у нас из-за этого строительства столько конфликтов было с соседями. И запугивали нас, бывало, и колотили, разное было, но мы не отступили от своего решения», - рассказывает Шааркан-эне.
Несмотря на свой серьезный возраст, неутомимая Шааркан-эне даст фору даже молодым женщинам. Она печет лепешки в тандыре, готовит для всей своей большой семьи обеды и ужины. Она – бабушка 35 внуков и прабабушка одного правнука.
С соседями сегодня складываются непростые отношения, хотя еще вчера тесно общались и здоровались. «Вот сосед мой, неплохой парень, только после инцидента с его братом отношения охладели, к сожалению. Его брат ударил меня во время ссоры, а я написала заявление в нашу милицию. Приезжали милиционеры, искали его и не нашли, с тех пор отношения стали прохладными», - говорит Шааркан-эне.
Наблюдая за ее жизнелюбием и живостью характера, я сделала ей комплимент, сказав, что ей не дашь 72 года. Шааркан-эне посмотрела на меня и замолчала, а по уголкам глаз потекли слезы. «Доченька, я уже не та...Я сильно изменилась после того как подряд в течение трех лет похоронила двух своих дочерей», - и замолчала.
После неловкой тишины она продолжила тихо говорить, скрывая волнение в голосе: «Одну из моих дочерей убили в Таджикистане. Она была замужем, растила детей, жила, не ожидая ничего плохого. Однажды к ней домой ворвались таджики и убили ее, зарубив топором».
В память о старшей дочери остались огненно-рыжие цветы, которые росли у нее во дворе. «С тех пор каждой весной я разбрасываю в саду семена этих цветов, чтобы они напоминали мне о ней, чтобы они всегда росли в моем саду», - говорит Шааркан-эне, вытирая натруженной ладонью слезы.
Я была поражена историей жизни ее семьи, в которой так все переплелось: и развал огромной советской империи, и межнациональные конфликты, и новые границы с новыми государствами, и вечные обещания чиновников, а они одни в этом океане равнодушия и жестокости, словно их дом – это остров, где все еще любят жить и верить в лучшее, несмотря на все трудности.
На прощание вся семья так душевно прощалась со мной, словно мы давние знакомые, и бесконечно благодарили меня за то, что я заехала к ним проведать...
Послесловие...
В стране каждые несколько лет меняется власть, приходят и уходят президенты, и всякий раз каждый из них обещает поддержать население приграничных районов, заявляя, что это приоритет(!), но ничего не меняется. И такие люди, как Шааркан-эне и Абдураим-аксакал живут у самой границы, охраняя ее одним своим присутствием. Столичные и районные начальники приезжают в гости, обещают перед телекамерами много чего, а потом уезжают, вслед им, словно пыль, исчезают и их обещания. Если власть не обратит пристальное внимание на проблемы приграничных районов в Баткенской области, и в особенности на жизнь этих людей, то их внуки не будут жить в таких тяжелых условиях, разъедутся, оголив границы. В принципе, этот процесс уже происходит...
Жылдыз Бекбаева, фото автора